— Черт побери. Тебе нужно отдохнуть. У меня есть кое-какие дела, о которых надо позаботиться до завтра, поэтому я буду работать в комнате дальше по коридору. Если тебе что-то понадобиться, просто крикни, и я буду здесь.
Я хочу сказать ему, что то, что мне нужно, находится у него между ног, но он прав, и я не хочу давить на бедного мужчину. Он продолжает пялиться на мою киску, и я знаю, что он хочет ее также сильно, как я хочу дать ее ему. Он поворачивается, чтобы уйти из комнаты, но возвращается, склоняется над моей киской и жадно вдыхает ее аромат, прикусывая лобок.
— Моя, — говорит он, и тогда выходит за дверь.
Я откидываю голову на подушки и немедленно жалею об этом. Головная боль, которая, кажется, отсутствовала, когда Трент был в комнате, ударяет в меня со всей силы. Все болит, и я знаю, что еще часа два мне точно придется помучиться, если я не смогу прямо сейчас принять свой «Ибупрофен». Они предложили мне более сильное средство, но в то время я не чувствовала такой боли. Доктора сказали, что мой уровень адреналина был высок, и он притупил боль, но я не признала, что была действительно сильно травмирована, поэтому отказалась от их предложения использовать «Викодин».
Я, должно быть, была слишком истощена, потому что уснула, а проснувшись, обнаружила Трента, сидящего возле меня с ноутбуком на коленях и в самых сексуальных очках, которые я когда-либо видела. Он представлял собой настолько захватывающее зрелище, что хотелось крикнуть: «Трахните меня жестко, Сэр!» Он продолжает работать с сосредоточенным лицом. Его сильная челюсть сжата, губы напряжены. Я хочу подняться и укусить их. Он, должно быть, принял душ и переоделся, потому что его волосы влажные и он без рубашки. Мое сердце грохочет, а киска пульсирует. Его мышцы больше, чем я думала, а грудь твердая, как камень. Его кожа не гладкая, как у младенца. Нет, она покрыта редкими светло-каштановыми волосками, такого же цвета, как волосы на голове. Он, наверно, почувствовал, что я смотрю на него или, может, это из-за тяжелого вздоха, который я издала, потому что он поворачивается ко мне с улыбкой, разжигающей мою плоть.
— Ты проснулась, Кролик, — говорит он с мягкой приветствующей улыбкой. Он берет свой ноутбук и ставит его на ночной столик, затем толкает мое тело обратно на подушки и склоняется надо мной. — Черт, Кролик. Ты знаешь, что говоришь во сне?
— Говорю?
— Да, говоришь, — он кивает, а его глаза смотрят на меня так многообещающе.
