— Пожалуй, — отсмеявшись, продолжил он, — я готов послушать мнение моего учителя и бывшего начальника в Аврорате, Аластора Грюма. Этот старый гриб до сих пор крепок и не уступил ни шагу крысам из Министерства. Говорят, что на задержаниях он по-прежнему не признаёт ничего слабее Бомбарды и темной магии.
Аластор Грюм интересовал меня всё больше и больше, но сейчас важно было окончательно перетащить Сириуса на мою сторону.
— А я, кажется, только теперь понял, что оказался на войне, — я подбросил еще дров в камин, разжигая пламя. — До этого я как-то не осознавал, что Вольдеморт охотится именно за мной. А теперь, когда я столкнулся с ним лицом к лицу на кладбище...
Я резко развернулся к крёстному, наблюдавшему за мной.
— Сириус! Меня ничему не учили! Я разговаривал с Гермионой и Дамблдором. Читал «Пророк». Никто не дал даже намёка, что я серьезно обучался боевой магии! А ведь я — чёртов Мальчик-который-выжил, национальный, будь оно проклято, герой!
— Честно признаюсь, меня тоже удивляла позиция Дамблдора насчёт тебя, — покачал головой Сириус. — Но на мои вопросы, когда же он всерьез возьмётся за твое обучение, старик отвечал, что не надо лишать тебя счастливого детства.
— Ты знаешь, — я опустил голову, — если детство, о котором ты рассказал... об этих... Дурслях.... Если моё детство было именно таким, то вряд ли оно было счастливым.
Лицо Сириуса застыло, он стукнул кулаком по столу.
— Самое печальное во всём этом, что Дамблдор был частично прав, когда поместил тебя под «опеку». Война, как я успел разобраться за этот год, со смертью Вольдеморта не закончилась. Еще несколько лет шли аресты, погромы, просто это уже не так афишировалось в прессе, а все слухи старательно пресекало новое правительство Фаджа. Люди устали от войны, им хотелось думать, что они живут в благополучном мире. Так что бедные Лонгботтомы оказались далеко не последней жертвой террора.
Сириус потёр подбородок.
— Но это не извиняет отсутствия наблюдения за домом твоих родственников. Похоже, директор понадеялся на защитные чары и старую полуспятившую Арабеллу Фигг.
— Понимаешь, Сириус, ты был в чём-то прав, говоря, что я изменился. Я действительно словно заново смотрю на мир и замечаю то, чего не видел раньше. А вижу я, что совершенно не готов к новой встрече с Вольдемортом, и что до этого момента никто не помогал мне в этой подготовке. Всё, что я мог бы применить на том кладбище — я выучил сам или на общих занятиях Защиты от темных искусств.
