— Сириус, — начал я. — Я хочу задать тебе вопрос, но не хочу обидеть тебя.
— Что-то случилось? — подобрался мужчина в кресле напротив.
— Ты веришь, что мне действительно отбило всю память? — Я решил давить последовательно.
— Так уверяют Дамблдор и мадам Помфри, которой я верю в таких вопросах в десять раз больше, чем директору, — хмуро ответил Сириус. — Я рад, что ты не превратился в такое же растение, как родители бедняги Лонгботтома.
— Хорошо. — Протянул я, осторожно подбирая слова. — Я забыл все события, которые происходили со мной до кладбища. Я не помню ни наших встреч, ни наших взаимоотношений. И сегодня я решил, что раз уж память не желает возвращаться, то стоит начать хотя бы с чтения газет.
— Так, — Сириус налил себе вина. — Продолжай.
— Пока что я прочитал только все газеты от начала выступления Вольдеморта до его гибели от моих рук, — я старался не обидеть гордого человека, — и до того момента, когда тебя отправили в Азкабан якобы за предательство моих родителей...
— Понимаю, — Сириус нахмурился еще больше. — Если ты прочитаешь их дальше — обо мне там будут писать ещё хуже, особенно, в прошлом году, когда я наконец-то сбежал из Азкабана.
— Значит, ты понимаешь, к чему я клоню? — Осторожно спросил я.
— Понимаю, — Сириус недовольно поморщился, встал с кресла и прошёлся по комнате. — Мне дьявольски неприятно слышать такое от собственного крестника, но... тебе действительно пока нечем опровергнуть газетные статьи... кроме, разве что, факта, что ты сидишь в этом особняке, в центре силы рода Блеков, и по-прежнему жив.
— Я понимаю, и потому не хочу обижать тебя, крёстный.
— Тиби! — яростно рыкнул Блек. — Принеси мне из библиотеки книгу по магическим клятвам!
Домовик, повинуясь жесту хозяина, протянул мне потрескавшуюся от времени книгу в кожаном переплёте.
— Открой её на странице о Непреложном обете, — буркнул Сириус.
«Маг, желающий надежнейшим из известных в мире способов подтвердить свои слова, может воспользоваться изобретением могучих волшебников прошлого, кое зовётся Непреложным обетом. — Причудливо сплетенные слова в написанной от руки старинной книге с трудом доходили до моего сознания. — Обет Непреложный, невзирая на силу его и невозможность обмануть эти чары, с лёгкостью может быть выполнен даже неопытным чародеем, только вступившим на тернистые тропы постижения искусства».
— Прочитал? — Осведомился Сириус, увидев, что я собираюсь перелистнуть страницу.
