— Только не дёргайся, — велела я ему за мгновение до того, как прыгнуть с места. За спиной в стену врезалась змея, а я уже бежала, надеясь на везение. Да не на своё, везение мальчишки. Раз уж все так складывается, должно же оно перевесить мои проблемы… А может и не должно.
Только я об этом задумалась слишком поздно, потому что под ногами неожиданно не нашлось земли, и мы оба рухнули куда-то вниз. И все что я успела сделать, это перехватить мальчишку на руки, и повернуться так, чтобы при падении Али не разбился.
Падение на спину вышло неожиданно мягким.
Ха-змея зашуршала где-то позади по склону, но всё же я успела раньше.
Мы приземлились не просто мягко, а ещё и исключительно удачно. Под нами были змеиные выползки. Старые, в основном, но они были именно тем, что надо. Чуть раскопав всю груду шкур, я нырнула вниз, почти к земле, утягивая мальчишку за собой. И не успел он ничего сбросить, зажала Али рот.
— Тихо, слышишь меня? Здесь она нас не тронет, но все же веди себя очень тихо. Не шуми. Не дёргайся. Не кричи.
Али понятливо кивнул.
Хороший мальчик, очень хороший.
Приподнявшись на коленях, я натянула ближайший выползок, скрывая нас с головой.
Вот теперь, можно и лечь рядом с Али. Я бы его обняла и прижала к себе, но нельзя себя выдавать. От этого зависит моя жизнь, а мне она ещё, как ни странно, дорога.
Ладно. Дальше…
Надо понять, что делать с этим мальчишкой вообще. Исходные данные у меня были. Я уже поняла, не надо было быть аристократом — он не отступится. Первая любовь, приключения, доверие брата — он не отступится.
Да, я отлично знала, куда надо идти, чтобы взять яйцо песчаного муравья.
Но первоначальный план не годился.
У нас больше не было вкусного живого мяса для песчаных муравьёв. И не было воинов, которые должны были отвлекать от нас всех муравьиных мам.
Надо было придумать что-то ещё. Нет, конечно, я отдавала себе отчёт в том, что лучше бы мне было даже не задуматься о подобном. Можно сказать мальчишке, найти слова, уговорить его. В конце концов, в мире полно других девочек, и он обязательно найдёт кого-то ещё.
Но ещё я понимала, каково сейчас той девочке, дочери шамана, и что именно она ощущает.
В отличие от неё, я проклятой не было, от меня отвернулись боги. Это было хуже и страшнее. Это было куда болезненнее, тяжелее, безнадёжнее, наконец. И если меня не смог бы понять ни один из проклятых, я понимала все, что они ощущали, очень хорошо. Слишком хорошо. Поэтому мне и стало жалко девочку.
