В. А. Арефьев,
начальник управления сельского хозяйства райисполкома.
Конечно, нарушения агротехники имели место, но Логинов при всем желании не мог сразу выправить положение: важнее было в срок управиться с весенне-полевыми работами. Договорился с председателем лучшего в районе колхоза «Заветы Ильича», где начинал работать, и тот прислал после Первомайского праздника два трактора с плугами. Хорошо помогли заветовцы сначала в Пустошах, потом переехали в Осокино, а тут произошло самое неприятное…
Решив наведаться к присланным трактористам, Логинов отправился в Осокино, вышел на поле, но нигде не увидел тракторов и не услышал их гула. Навстречу, покачиваясь в седле, неторопливо ехал верхом на карем жеребце бригадир Шалаев, коренастый мужик с раскосыми глазами и круглым, гладким, как яблочко, носом.
— Здорово, Алексей Васильевич! — густо пробасил он.
— Здорово. Где трактора? Где трактористы?
Шалаев отвел взгляд в сторону, поморгал, будто в глаза попало дыму.
— Забастовали, можно сказать. Вчера вечером подняли плуги и — ходом домой. Я с самого начала сумлевался в успехе. Вот еду доложить тебе. Ребята с характером оказались, принцип поставили.
— Из-за питания, что ли?
— Конечно. Ивановы отказались их кормить: своего народу полон дом. Серафима Голубева тоже не пустила…
— Ты понимаешь, чего натворил-то? — Логинов сгреб бригадира пятерней за штормовку, стащил с седла. — Люди приехали помогать нам, а ты не сумел накормить их. Ведь я же просил: Михаил Арсеньевич, организуй. Да что толковать с тобой! С похмелья, что ли, не можешь очухаться? — Расстроенно отвернулся от Шалаева, кинув взгляд на притихшее поле.
— Ну, може, и я виновен, а оне тоже шибко гордые оказались. Черт их дернул умотать домой! — оправдывался Шалаев, подергивая козырек кепки, приспущенный на глаза. — Воля твоя, делай что хочешь.
— И сделаю. Завтра же будет приказ о переводе тебя в старшие рабочие.
Логинов направился к деревне. За ним повернул и Шалаев, ведя лошадь в поводу…
Неприятности на этом не кончились: такой уж выдался денек. Когда Логинов пришел в Еремейцево, два трактора с дисковыми лущильщиками безмолвно стояли на опушке, третий тарахтел около леса. И без того взвинченный, злой, Логинов решительно направился к избе Августы Баклановой и не ошибся: громкие голоса доносились оттуда. Беда с этой Августой. Вышла на пенсию, зимой живет в городе, летом в деревне. Мужики знают, что у нее водится самогонка, а потому не упустят случая понаведаться, если работают рядом. За лето машины и трактора набьют торный след по траве от дороги к избе Бакланихи.
