И вот теперь первый опытный образец, представляющий из себя отдаленную копию карабина «Маузер» конца девятнадцатого века, только несколько большего калибра, проходил испытания на стрелковом полигоне. Меркель решил обойтись без промежуточного варианта — создания сначала однозарядной винтовки, а досконально изучив все предоставленные ему материалы и образцы, сразу же стал конструировать «магазинку», взяв за основу знаменитый «Маузер». Карабин, который наравне с трехлинейкой Мосина, стал важной вехой в истории развития стрелкового оружия. И не прогадал! Новый «Маузер», который теперь правильнее было бы называть «Меркелем», показал прекрасные результаты, какие только возможно достичь с патронами на дымном порохе…
Леонид давал пояснения гостям, но думал о своем. Первоначальные планы пришельцев изменились. Если сначала он собирался воспользоваться информацией из будущего и предупредить испанцев о предстоящих в скором времени «подвигах» Генри Моргана со товарищи, то теперь решил этого не делать. Пусть все идет, как идет. Поскольку в некоторых высокопоставленных испанских донах взыграла дурь и они хотят наложить свою лапу на «Тезей» со всем его содержимым, то лучше сделать так, чтобы испанцы сами завопили о помощи. А для этого надо всего лишь… не мешать Моргану! Пусть он разграбит Пуэрто-Принсипе. Пусть разграбит Пуэрто-Бельо. Пусть наведет шороху в испанских владениях, чтобы всем этим губернаторам, президентам аудиенсий, коррехидорам, алькальдам и прочим испанским чинушам жизнь малиной не казалась. Тогда поменьше будут обращать внимание на пришельцев, как на объект грабежа. Морган им других забот обеспечит выше головы… А сделать это можно довольно таки простым способом… Или, как сказал сеньор Карпов, Макиавелли отдыхает! И «штирлицев» в последнее время вокруг что-то очень много развелось. Помимо своего, «штатного» — сеньора Наварро, появляются какие-то вообще «левые». То посудина какая-нибудь в залив забредет и издалека наблюдает. То рыбаки какие-то непонятные неподалеку крутятся. Причем испанцы, это достоверно установлено. Как те, кто жил тут до появления «Тезея», так и те, кто прибыл после утопления испанской «армады». Только вот ведут себя не так, как рыбаки. А когда «Беркут» выходит в очередной рейс на Тобаго, или когда возвращается, то частенько видит какую-нибудь легкую быстроходную посудину, ошивающуюся возле северного берега Тринидада. Там ребята еще не знают, что такое радар и прибор ночного видения, вот и считают, что ночью их никто не сможет обнаружить. У испанцев на Тринидаде нет достаточного количества людей, чтобы патрулировать все побережье острова, вот залетные «штирлицы» этим и пользуются. То ли английские, то ли французские, то ли еще какие. Народ на Тринидад из близлежащих городов уже потянулся за высокими заработками. И там тоже своих, испанских «штирлицев» хватает. Причем у многих очаровательные «жены» и «дочери». Попадаются «кузины» и «племянницы». Которые усиленно пытаются очаровать пришельцев. И очень удивляются, когда им это не удается. Правда, не у всех. Кое-кому подфартило, и они теперь тихо охреневают от получаемой информации. А то, что эта информация состряпана «морским пехотинцем» сеньором Карповым, они знать не знают и радостно шлют ее своим шефам в Куману, с которой уже налажено регулярное морское сообщение. А куда она идет дальше — неизвестно. Карпов как-то даже выразил досаду, что работать приходится против таких дилетантов, что даже не интересно. Никакой интриги и борьбы спецслужб, как в двадцать первом веке. Все грубо и примитивно. Никакого высокого искусства, одна заурядная кустарщина. Но как бы то ни было, тайная полиция пришельцев заработала, как надо. А поскольку она тайная, никто из аборигенов о ней и не знал. В отличие от отряда морской пехоты, сформированного из молодых индейцев и метисов. Или «тонтон-макутов», как называли их между собой пришельцы. Вот тут уже все было на виду. И многие из испанцев сначала это восприняли, как курьез и смеялись. Да только потом им стало не до смеха…
