В виде послесловия к этой главе осталось сказать немного и коротко.
Раман Бар — Азиз со своей женой и с дочерью–подростком встретили гостей из России весьма радушно, расположили у себя и заверили, что обязательно снабдят такого ученого лекаря восточными целительными снадобьями. И пусть он еще приезжает. И пусть знает, что всегда будет желанным гостем в этом доме. Потому что они любят Россию и хотят торговать с нею.
А на следующий день, когда русские гости пошли в город, чтобы осмотреть его, и задержались до темноты, на них напали багдадские налетчики. Понаблюдав за попавшими им на глаза иностранцами со стороны и поняв, что они из Европы, преступники предположили, что при них окажутся большие деньги или ценности. Но этот их расчет не оправдался, свои сокровища господа Диляковы оставили там, где остановились, — просто среди своих вещей, в своих поклажах. Тогда от злости грабители безжалостно избили несчастных и нанесли им много ножевых ранений. Обиднее всего было то, что грабители подстерегли их буквально за углом дома Бар — Азиза, где до полной безопасности было рукой подать.
Истекающий кровью Дарий Глебович только теперь понял, что означали все случившиеся с ними странности последнего времени.
— Были… знаки судьбы, — прошептал он, поднимая голову и ища глазами сына.
— Какие? — придвинулся к нему тот, прикрывая ладонями раны.
— Умираю, — вместо ответа сказал Дарий Глебович. — Побудь. Потом… к Раману.
— Я не брошу тебя, отец.
— Подсказка — новость о Грибоедове… Надо было ехать назад…
— Как можно было понять, что это подсказка?
— Аромат судьбы… Мы не услышали… Нам повторно…
— Пушкин? — наконец догадался Гордей.
— Плачущий… Пушкин… Наверное, привиделся…
— Нет, — прошептал мальчишка. — Пушкин был настоящий, — но отец его уже не услышал.
Гордей исходил кровью, когда постучался в дверь к знакомым. Долго они выхаживали его, приняв в свою семью, но и после выздоровления мальчишка остался инвалидом.
Он вел дневник, он все в него записал.
Потом Гордей вырос, начал помогать Раману в его делах и женился на его дочери. В новой семье его русскую фамилию исправили и начали называть на ассирийский манер — Бар — Диляков. Он все время болел, страдал от полученных ранений, но все же успел увидеть своего сына Глеба, родившегося в год гибели Пушкина. Был ли это еще один знак? Кто знает… Гордей не научился чувствовать аромат подсказок… И он не дожил до времени, когда его сын Глеб возмужает, — ушел, когда тот был еще подростком. Правда, оставил сыну завет — вернуться на Родину, добраться до их великой России.
