— И ты? — с изумлением спросил Шейд.
— Особенно я, — ответил Кассел. — Меня вряд ли можно назвать хорошим отцом. Я даже не был рядом, когда ты родился.
— Ну, ведь и никто не бывает.
— Но меня не было гораздо дольше, чем других.
— Это не твоя вина.
— Я не должен был затевать такого опасного дела, когда у меня вот-вот должен был родиться сын. — Он нежно ткнул Шейда носом.
Некоторое время они в молчании охотились бок о бок, но вдруг Шейд заметил бабочку-медведицу и, круто развернувшись, бросился в погоню. Бабочка была хитрая, порхала между ветками, выпуская отвлекающие эхо-миражи. Но Шейд, умудренный опытом, сосредоточил зрение и слух и не позволял сбить себя со следа. Он набрал скорость и выставил хвост, чтобы подцепить добычу. Обычно бабочки-медведицы норовят резко упасть вниз, и Шейд это учел. Но эта бабочка не просто упала — она рухнула вниз как камень.
Шейд перекувырнулся и огляделся как раз вовремя, чтобы увидеть, как бабочка достигла земли и исчезла. Это было необычно. Эхо-зрением он исследовал каменистую поверхность и действительно увидел на этом месте дыру. Бабочки, насколько ему было известно, не устраивают нор. Шейд осторожно подлетел ближе, шаря локатором. Дыра была глубокая, и в ней не было никаких признаков бабочки. Прямо над дырой он почувствовал мощный нисходящий поток воздуха.
Шейд опустился на землю и осторожно подобрался к дыре, которая оказалась трещиной в скале. Он задумался: не появилась ли она от того толчка, который он почувствовал? Дыра с шумом втягивала воздух. Крепко зацепившись задними когтями за землю, Шейд наклонился над ней, чувствуя, как воздушный поток угрожающе треплет его шерсть. Туннель уходил в непроглядную тьму. «Может, он ведет к прибрежным пещерам», — подумал Шейд, но не услышал ни ударов волн, ни шума ветра. Далеко в глубине он с трудом расслышал неистовые удары крыльев бабочки, борющейся с потоком воздуха, пока они не растворились в небытии. Куда бы ни вела дыра, это было очень глубоко.
Он навострил уши. Звук, похожий на слабый вздох, поднимался из глубины, и тело Шейда пронизала дрожь ужаса. Возможно, это просто шум в ушах, усиленный тишиной. Он сосредоточился и снова услышал тот же звук, словно мерное дыхание какого-то живого существа, которое хочет заговорить. Которое хочет выйти оттуда.
— Кто здесь? — крикнул Шейд.
Его голос отозвался эхом, быстро затихая:
— Кто здесь? Кто здесь, кто здесь, здесь, здесь…
Потом наступило молчание, как после глубокого вдоха, — молчание того, кто слушал его во тьме. Шейд тут же пожалел, что крикнул. Весь в холодном поту, он не мог пошевельнуться, ожидая, что снова услышит дыхание.
