В то же утро палку, что служила ему руками, подобрал на улице смышлёный малыш. Он не стал сдирать замотавшийся клочок тельняшки, а завязал его на конце полосатым флажком.
Вы только себе представьте: верхом на палке скачет с посвистом карапуз, сигая через лопухи, а впереди него вьётся по ветру полосатый флажок! Вот и веселилось бывшее пугало, думая: «Нет, ещё я на что-нибудь да гожусь! Есть ещё порох в пороховницах!» И скакало, скакало, удивляясь и радуясь такому повороту судьбы.
Нашёл Заяц на дороге осколок зеркальца. Если бы он знал, как надо им пользоваться, – пускал бы юрких солнечных зайцев, дразнил бы исподтишка соседей, как это делает каждый в его возрасте. А Заяц в зеркальце глядеться стал:
– На зайца похож! – удивился Заяц. – Да лицом дурашливый. Губа-то, гляди, резцов не закрывает.
Хотел он зеркальце вокруг обойти, а ничего не выходит. Словно и нет никого за серебряным осколком. А в зеркальце – опять тот дурашливый, да ещё, как бабочка крыльями, глазами хлопает. Рассмеялся Заяц, потешается, от смеха в придорожный куст свалился.
– Чего это ты, Заяц, ногами дрыгаешь? – склонился над ним Джейран.
– Да вот, погляди на дурака, – протянул Заяц зеркальце. – Самому смешно станет.
Взглянул Джейран – и тоже рассмеялся:
– Просто смешно, какой пугливый! А ещё с рогами!
Заяц от этих слов ещё пуще зашёлся.
– Ой, не могу! – вопит. – А ещё с рогами.
Тут к ним Медведь подошёл.
– Дайте-ка, – говорит, – и я взгляну.
Поглядел Медведь в зеркальце – и ну хохотать:
– У него и глаз-то от жиру совсем не видать!
Заяц от смеха так и прыгает:
– Ой, не могу! Глаз-то от жиру совсем не видать!
Поглядела в зеркальце Змея-гадюка:
– Ещё дразнится, язык показывает! – зашипела она и к солнышку отползла.
– Ой, умру! – вопит Заяц. – Язык показывает!
– Дайте и мне, – прибежала на шум Лиса, – что у вас там за зверь такой? – А потом давай возмущаться: – Кто ж это губы чёрной помадой мажет?!
Заяц от смеха заикой стал:
– Ой-ой-ой! П-помадой… гу-губы… м-мажет.
А у Волка разговор короток был.
– Ну и зверская рожа! – зарычал Волк. – Тьфу!
Шмякнул зеркальце о камень, оно и погасло. Тут и сказка кончилась.
– Ну и правильно, – махнул рукой Медведь. – Нечего такому уроду по нашему лесу шляться.
И все разошлись из сказки.
Один только Заяц остался: он собирал в лапку из травы и пыли мелкие осколки, всё хотел увидеть того, кого за всю жизнь встречать ему не доводилось, – рогатого зайца с маленькими заплывшими глазками и накрашенной чёрной помадой губой. Который при этом то и дело моргал, показывал язык и строил зверские рожи.
