– А тебе не кажется, что я и так слишком поздно обо всем узнал? Я не был рядом с собственным ребенком просто потому, что не знал о его существовании. – Бен насмешливо улыбнулся. – У тебя есть какое-то оправдание?
Вздернув подбородок, Лили почувствовала, как от смеси стыда и сексуального желания загораются щеки.
– Ну и как это понимать?
Бен небрежно пожал плечами:
– Это не я бросил ребенка на бабушку, чтобы в полуголом виде разгуливать по пляжу.
И это Бен не может не думать о ее полуголом виде.
– Никого я не бросала. До этого я вообще ни разу не спала дальше, чем в трех шагах от Эмми… – Она вдруг подозрительно нахмурилась. – Ты пытаешься выставить меня плохой матерью? Чтобы отобрать Эмми?
Мучительно борясь с расползающимся в душе страхом, Лили твердо решила, что будет бороться до конца.
– Только паранойи нам еще тут не хватало.
Нависнув над сидящей на ступенях Лили, Бен невольно оценил ее готовность любой ценой защищать ребенка.
– Ты ее любишь, – бросил он небрежно.
– Разумеется! Я ее мать.
Бен едва не позавидовал ее способности воспринимать это как должное. Интересно, что бы она сказала о матери, которая не возражает, когда ее ребенок зовет мамочкой няньку? Его собственную мать такая ситуация вполне устраивала. До тех пор, пока она не застала эту няню в кровати с собственным мужем.
– Это сразу видно. И раз ты ее действительно любишь, не станешь спорить, что ей нужна уверенность в завтрашнем дне.
– Она у нее есть.
– А как насчет будущего… – Будущего, в котором будут мужчины. Представив, как в жизни его дочери появляется и исчезает бесконечная череда мужчин, проходящих через постель Лили, Бен судорожно стиснул зубы.
– Какого будущего?
– Моего ребенка.
Лили мгновенно ощетинилась.
– Твоего ребенка? Да где ты был, когда у нее были колики или?..
Зажмурившись, она досчитала до десяти, чтобы успокоиться.
– Извини, это нечестно, но и ты играешь нечестно. Возможно, я и не идеальная мать, но я стараюсь изо всех сил, а при необходимости мне помогает мама. А сейчас мне нужно принять душ. Да и тебе не помешает, ты ужасно выглядишь, – соврала она.
– Ты не можешь просто захлопнуть у меня перед носом дверь.
– Я знаю, но зачем было так… Словно я обязана перед тобой извиняться за рождение Эмми? Но даже если бы я тебе сразу обо всем рассказала, ты все равно не заставил бы меня прервать беременность.
– Так, по-твоему, я бы именно это сделал? – Он недоверчиво на нее глянул. – И именно поэтому и не стала ничего говорить?
