Эти слова Мак-Дейрмид произнес тоном слегка ироничным.
— На взгляд матери Дианы — и Роджера тоже, а он за несколько лет до того стал, после смерти отца, главой семьи, — Майлз был из числа людей, о которых говорят, что они «никто и звать их никак». И тем не менее Диана им увлеклась.
Девушкой она была наивной. Их встречи украдкой, цветы и конфеты, которые дарил ей Майлз, дешевые кабаки в Виллидж, по которым он, разумеется, водил ее, — все это казалось ей страшно интересным. Их отношения зашли далеко.
— О чем вы? — спросила Лайза.
Старик усмехнулся:
— О том, что она забеременела, разумеется.
Лайза, приподняв бровь, слегка отклонилась на спинку скамьи.
— Майлзу хватило ума, чтобы понять: Диана из тех девушек, для которых аборт попросту немыслим. По мнению семьи, расчет Майлза состоял в том, что, когда она забеременеет, ей придется выйти за него замуж, и тогда он сможет подобраться к ее деньгам.
Мак-Дейрмид пососал трубку.
— Однако покойная миссис ван Бларикум сказала Диане, что, если та не откажется от ребенка и не бросит Майлза, семья отнимет у нее трастовый фонд и предоставит ее самой себе. Диана, не понимавшая, насколько трудно сделать что-либо с уже существующим фондом, обещала поступить так, как требует мать. Она подписала отказ от родительских прав. Ребенок родился, но, увы, роды были очень сложными и привели Диану к бесплодию. Когда она очнулась от наркоза, ей сказали, что ребенок из-за тех же осложнений погиб.
— Но как же она и Майлз все-таки поженились?
— Это произошло не сразу. Около года Майлз продолжал тайком добиваться Дианы. В конце концов этот энергичный молодой человек проконсультировался у довольно приличного юриста, и тот уведомил Диану, что, поскольку ее деньги содержатся в хорошо продуманном трастовом фонде, семья практически не имеет возможности отнять их. После чего она сразу же вышла за Майлза, а остальное, как говорится… — Он умолк и развел руками.
Некоторое время Иен Мак-Дейрмид просидел, с лукавой улыбкой глядя на Лайзу. Потом спросил:
— Вы тоже из юристов, юная леди?
— Я изучаю право в университете.
— Стало быть, о трастовых фондах кое-что знаете?
— Только то, о чем нам рассказывали в курсе корпоративного права. То есть не многое.
— Тогда я вернусь немного назад. Роджер ван Бларикум и его мать были ужасными людьми. А вот Диану и ее отца, напротив, отличала глубокая, неискоренимая порядочность. Старый мистер ван Бларикум получил юридическое образование. Он не практиковал, но читал курс в Колумбийском университете и даже написал монографию. Зная, что меня интересуют самые разные вещи, он нередко читал мне целые лекции о том, что представлялось интересным ему самому. В результате я неплохо продвинулся, хоть на это и ушел далеко не один год, в знании законов.
