— Я бы не стала называть это разговором. — Девушка начала злиться. — Лайзы нет в Нью-Йорке. Уехала. Смиритесь с этим, приятель.
Интерком смолк.
Я еще несколько раз нажал на кнопку звонка, но девушка беседовать со мной решительно не желала.
Поскольку заняться мне в Нью-Йорке было больше нечем, я позвонил в аэропорт — узнать, нельзя ли поскорее вернуться в Детройт. Равнодушный женский голос сообщил, что до конца дня билеты на все рейсы проданы.
Я повесил трубку и пошел по улице, пытаясь сообразить, что делать дальше. Спустя какое-то время мне попался на глаза букинистический магазин. Это и навело меня на мысль. Я зашел внутрь и спросил у продавца, не поможет ли он мне отыскать несколько книг Майлза Дэйна.
— О да! — ответил он. На вид продавец был моим ровесником — седые волосы до плеч, черная водолазка, тяжелые башмаки. — Обожаю Майлза Дэйна! Его старые книги сейчас разлетаются с полок. Вы о нем в новостях услышали, так? Он вроде бы только что жену свою до смерти забил.
Стало быть, эта новость уже распространилась за пределы штата Мичиган. И похоже, журналисты пишут о Майлзе как о главном подозреваемом.
— Полная чушь, — сказал я. — Он никакого отношения к этому не имеет.
Мужчина немного помрачнел:
— Ну, как скажете. Кстати, у нас есть очень редкое первое издание «Разбитых кулаков» — вышло как раз тогда, когда он подстрелил того мужика.
— Ого! — невольно воскликнул я, чувствуя, что нашел зацепку. — Какого мужика?
— А вы не знали? Это году в 91-м, 92-м было. Майлз стрелял в редактора «Паджетт-букс».
Сюрприз за сюрпризом!
— Редактор умер?
— Нет-нет. По-моему, Майлз его просто ранил.
Я повернулся и пошел к выходу из магазина.
— Эй, приятель, — крикнул мне вслед продавец. — Так как же насчет «Разбитых кулаков»?
Полчаса спустя я поднимался на лифте в издательство «Паджетт/Рейнбек/Дарт груп Интернэшнл». В обставленной по-спартански приемной стоял стеклянный шкаф с новинками издательства.
— Вообще-то мне вам и рассказать особенно нечего, — сообщила мне редактор Дэйна Мередит Клайн.
Это была миловидная молодая женщина с каштановыми волосами, в очень короткой черной юбке и с мужскими часами на руке — электронными, в корпусе из черного пластика, — пока мы пересекали приемную, направляясь к ее кабинету, она успела раз пять демонстративно взглянуть на них. Ногти у нее были обкусаны.
— Понимаете, меня здесь во время того, м-м, инцидента не было, — продолжала она. — Майлз достался мне по наследству.
