Я, ведя рукой по нежным головкам цветов, пошла по тропинке, которая привела меня к маленькой обвитой зелёными вьюнками беседке в центре парка.
Деревянные скамеечки манили на них посидеть. Хорошее место, где можно спокойно подумать, понять, кто же такой этот граф, и подобрать слова, которые убедят Инну и Антона уехать. Вот только бессонная ночь оказалась сильнее. Не успела я в уголке удобно устроиться, как глаза стали слипаться.
Разбудил меня взгляд. Я испуганно открыла глаза и резко выпрямилась, с облегчением выдохнула. У края беседки, недовольно сложив руки на груди, стоял Антон. Иногда он меня просто бесил. Такой серьёзный, воспитанный, умный, заботящийся о матери. Идеальный сын! Не бывает идеальных людей. Но он ведь не притворяется. Я знаю.
— Алён, когда прекратишь от всех шарахаться?
И любящий повоспитывать. Почему-то он решил, что я от всех прячусь. Да, не люблю толпы, предпочитая одиночество. Да, не имею друзей. И это к лучшему. Да, не люблю привлекать к себе внимание. Я же имею на это право?! Я такая, какая есть. И меняться не собираюсь!
— Чего тебе надо? — буркнула я, привычно пропустив его вопрос мимо ушей.
Антон поморщился.
— Мама беспокоится, куда ты делась, — а во взгляде обвинение. Как же Инна встревожилась!
— А граф? — от воспоминания о Серже я невольно поёжилась.
— Он вчера предупредил, что весь день будет занят. Появится, когда стемнеет. Если бы не твой вчерашний спектакль, ты бы об этом знала!
Я с облегчением выдохнула, не заостряя внимание на последнем укоризненном высказывании сводного брата. Умоляюще на него посмотрела.
— Антон, нам нужно отсюда уходить. Срочно. Поверь! Граф не тот, за кого себя выдает. Я это вижу!
— И кто же?
— Я не знаю, — поникла я. — Антон, я его боюсь. Он какой-то нереальный, лживый, неискренний…
— Ты снова начала? Я слышал, что ты городила вчера!
— Но это правда! — крикнула я, с отчаянием сжав кулаки.
— Да чего ты к нему пристала? Нормальный парень. Маме он нравится. Впервые вижу её после… — посмотрел на меня и продолжать не стал. — Она снова начала улыбаться. И я не позволю тебе её расстроить!
— Но…
— Даже слушать ничего не буду! Пойдем в дом!
В горле возник ком. Я прикусила губу, стараясь не дать слезам вырваться наружу. Слишком часто после смерти папы они появлялись.
Вскочила со скамейки, и, крикнув:
— Нет! Не пойду! Я ухожу! А вы как хотите!
Выскочила из террасы и побежала к железным воротам. Тёплые слёзы всё-таки потекли по щекам.
— Алёна, стой!
