Оглушенная, Ева едва могла дышать. Не сумев даже остановить падение, она повалилась набок на такой прохладный, заляпанный кровью пол. И с пола она видела, как вставал вампир. Прямо на ее глазах он вытащил из горла нож, отбросил его в сторону, покачнулся, прижав ладонь к ране.
В голове девушки опустело. Она чувствовала себя воздушным шариком — пустой, тонкой, готовой лопнуть от одного легкого укола.
Ей отчаянно хотелось сдаться. Бросить все и просто закрыть глаза.
«Мама, прости…пожалуйста, прости».
С губ сорвался протяжный, хныкающий стон.
Не могла она так! Просто не могла — даже если больно, даже если страшно, она должна выжить. Должна.
Ева перекатилась на живот. Желудок воспротивился движению, и подкатила тошнота. Руки дрожали, не слушались, каждое движение отдавалось острой болью в спине, но все же Ева поднялась. С хрипом она встала на четвереньки.
Не оглядываясь на вампира, девушка потянула себя вон из кухни.
«Телефон меня не спасет, — думала она лихорадочно, — надо добраться до соседей. Вампир не сможет переступить порог чужого дома, если его не пригласить — так говорила Алиса».
Но, несмотря на отчаянную волю, передвигалась она мучительно медленно. Попытавшись ускориться, Ева едва не упала — попросту не смогла выставить вовремя травмированную руку.
Во рту стояла кровь, с порезанной руки стекала кровь, и пол под ее ладонями был весь в грязно-алых разводах. Даже в глазах — и в тех — плясали красные пятна.
Ева не успела совсем чуть-чуть, в трех шагах от двери.
Холодная рука легла ей на шею и, словно железные клешни, пальцы сдавили хрупкое горло.
Ева задыхалась. Безнадежно скребя ногтями будто и вовсе неживую руку, она умирала.
«Не успела, не успела», — билась в мозгу отчаянная мысль.
В ушах стоял шум, но через него пробился некий звук. Уже теряя сознание, Ева уловила голос. Чей-то голос по ту сторону двери.
— Пригласи меня! Ева, пригласи меня!
«Пригласить? Еще один вампир? Плевать».
Она умирала и потому схватилась за эту ничтожную, гнилую соломинку.
— Войди, — беззвучно прохрипела она, и вампир вздернул ее вверх, сильнее смыкая пальцы. Еве чудилось, что ее голова вот-вот взорвется от нехватки кислорода. — Можешь войти, — безнадежно беззвучно выговорила она, и спасительная темнота поглотила все: боль, давление и звуки.
