Рискнем вторгнуться в диковатые джунгли словесного творчества. Авось найдем тропы. Воспримите еще один раз парадокс: человечество добрый десяток тысячелетий явно что-либо проговаривает, но, в совершенстве владея речью, мы беспомощны перед психоанализом сего лингвистического дара. Тем не менее современный рекламный бизнес вовсю торгует слоганами и названиями – хотелось бы знать, почем и как покупаешь очередного «словесного» кота. Иными словами, до психоаналитического аудита по «неймингу» мы уже доросли. Во всяком случае, психовоздействие места слова вполне конкретно и объяснимо. Давайте попытаемся это проследить.
7.2. ПЕРВЫЙ – НЕ ЗНАЧИТ ОСНОВНОЙ
Зри в корень!
Козьма Прутков
Ну чего первым поперся?
Рассуждения в травматологическом отделении
Передний план есть всего лишь приход перспективы.
Мысль созерцателя
Местоположение начинается с диады, т. е. с двух слов. Одно из них окажется первым, другое – вторым. Казалось бы, что здесь непонятного: первое, оно и есть первое, а за ним, следовательно, – второе. Знаете, это как два истребителя в паре на боевом вылете, один из которых ведущий, а за ним в хвосте ведомый. Увы (или, может быть, к счастью?), наш мозг не работает линейно, подобно логической машине. И если уж «баловаться» словами, то мы это проделываем отнюдь не рационально, что и выразилось в правдивой пословице: «Язык мой – враг мой». Видимо, мы либо говорим нечто большее, нежели понимаем, либо – нечто иное. Чтобы понять истину высказываемого, нужна как минимум рефлексия, т. е. сопричастие и сопереживание момента сказания и сказанного. Ну а если вникнуть в суть словесного ряда, то можно сделать очень интересные выводы.
Начнем с того, что из двух слов в неком названии более весомым и значимым окажется именно… второе. (О, какая неожиданная легкая «пощечина» современному лидерскому устремлению везде, всегда и во всем быть только первым!) Ибо устоявшийся тысячелетиями лингвистический архетип работает по обратному принципу: доминантное слово окажется последним. За которым уже нет ничего, кроме паузы, то бишь пустоты. Благодаря чему, вполне возможно, последнее слово резко усиляется и воспринимается как окончательное. Своего рода, вердикт. А еще: базис, основа, корень. Есть поговорка: «Смеется тот, кто смеется последним». Но так же верно, что «последнее слово – закон». Видимо, бесконечно молоть словесную шелуху не получится, когда-то нужно остановиться и начинать делом подтверждать сказанное. Отсюда, возможно, в сложном названии последнее слово всегда психологически воспринимается как действительное и настоящее.
