Драматург сделал все, чтобы увязать «Третью, патетическую» с предыдущими пьесами и создать тем самым трилогию о Ленине. Хронологически трилогия заканчивалась смертью вождя, но драматург перекрывает тему смерти мажорным финалом ленинского бессмертия, составляющего идейно-художественную основу заключительной части трилогии.
Как и в первых частях трилогии, Погодин в «Третьей, патетической» использует ранее открытые им методы работы над образом Ленина, но в этой новой, завершающей пьесе ему потребовалась еще более детальная и глубокая разработка образа вождя. И снова, исходя из своей установки, что тема пьес, посвященных Ленину, должна быть кардинальной, иначе она не взволнует зрителя, Погодин берет временем действия пьесы труднейшую пору в истории Советского государства, когда острая политическая обстановка в стране, вызванная нэпом, усугублялась смертельной болезнью вождя. И снова, как и в первых двух частях трилогии о В. И. Ленине, драматург ставит своего героя в эпицентр борьбы, чтобы полнее раскрыть его величие, в данном случае величие трагедийное, ибо герой неизлечимо болен.
Если слова В. И. Ленина о том, что «теперь не надо бояться человека с ружьем», и его восклицание «надо мечтать!» послужили для драматурга ключом к раскрытию образа самого Ленина в «Человеке с ружьем» и в «Кремлевских курантах», то и в этой пьесе он вновь обращается к высказываниям вождя. «Вспомним слова В. И. Ленина, — пишет Н. Погодин, — что даже гибель героя не оставит пессимистического впечатления, не прозвучит безысходной трагедией, если жизнь его отдана во имя народного дела, если подвиг его торжествует над смертью». Эти ленинские слова драматург блестяще реализовал в своей «Третьей, патетической».
И снова, как в «Человеке с ружьем» и «Кремлевских курантах», разрешение главного конфликта происходит в пьесе при встрече героев с Лениным. У Шадрина эта встреча была случайной, у Забелина — вынужденной, для Дятлова и Ипполита она является необходимой, жизненно важной. Когда нэповская вакханалия заслонила Ипполиту «огни Смольного», а у Дятлова появилось «но» по отношению политики партии, он понял, что с этими сомнениями нужно идти «…к Ленину, к нему одному». В этой сцене драматург показывает Ленина-политика и учителя партии.
В «Третьей, патетической» Погодин впервые в своем творчестве применяет прием внутреннего монолога, дающий ему возможность заглянуть в глубины души своего героя. Ведь во внутреннем монологе Ленин как бы со стороны говорит, о себе самом, ибо после разговора с Ириной Сестрорецкой он почувствовал, что с его именем у людей связываются «высшие понятия власти… справедливости, может быть, совести».
