— Так поделитесь своими соображениями, не тяните время.
Лидия деланно вздохнула, встала с кресла, высыпала содержимое сумочки на стол, стала его перебирать:
— На теле имеется всего одна обширная резаная рана, в живот. От такой не умирают немедленно. Кроме того, уверяю вас, ранение в живот крайне болезненно. Но вы же помните лицо жертвы, господин инквизитор? — Лидия наконец обернулась ко мне, в ее руке был зажат кинжал. — Оно не искажено посмертной мукой, на руках и плечах нет синяков или ушибов, кроме незначительных ссадин на запястьях. Жертва не сопротивлялась? Не чувствовала боли?
Я открыл рот, пытаясь возразить, но Лидия обошла кресло и склонилась ко мне, приставив кинжал к животу.
— А еще, господин инквизитор, представьте, что я ударила вас в живот, фонтаном хлещет кровь… Что же вы сделаете? Инстинктивная реакция любого человека будет пытаться зажать рану, остановить кровь, позвать на помощь. Нет? Только руки жертвы — без малейших следов крови, свидетельств борьбы нет, ногти не сломаны.
Ее волосы щекотали мне шею, я стиснул кулаки и изо всех сил пытался быть невозмутимым.
— Жертву могли опоить, она могла не понимать, что происходит.
— Возможно, — неожиданно легко согласилась Лидия, оставляя меня в покое. — Вот только… Если бы в момент нанесения раны ее мышцы были расслаблены, как бывает при обмороке или забытьи, то рана бы выглядела несколько иначе. Так что, уверяю вас, господин инквизитор, она все чувствовала…
Желудок опять попытался взбрыкнуть, я глубоко вздохнул.
— А теперь подумайте еще над тем, куда делись ее внутренности? И сколько по вашему надо было времени убийце, чтобы выпотрошить ее? Я уже не говорю про…
Я резко встал:
— Довольно! Вы утверждаете, что эти странности можно объяснить только колдовством? Хорошо, пусть будет так. Я поверю вам и начну дознание.
Лидия отступила и церемонно поклонилась воягу:
— Тогда позвольте мне покинуть вас, ваша светлость. — Лидия ровным шагом отправилась к двери, а я судорожно пытался понять, блефует она или нет. Так просто отказаться от участия в дознании? Тем более, в деле, в котором заинтересован такой влиятельный вельможа.
Положение спас сам вояг:
— Постойте, госпожа Хризштайн! Я прошу вас помочь господину инквизитору. Ему наверняка придется столкнуться с препятствиями, хотя бы в лице капитана Лунтико. Ваша помощь будет неофициальной, конечно.
Лидия остановилась и обернулась с довольной улыбкой. Я мысленно застонал: а чего я, собственно, ждал?
