И затертые анекдоты, но с ежачиными гримасами по-другому слушаются. А как ввернет Ежак в анекдотец смачное словечко хохляцкое вся кодла, держась за животики, со стонами по крыше катается. От дефлектора до дефлектора. Это такие трубы вентиляционные из каждого купе на крышу. А на трубе — крышечка конусом, чтобы дождик туда не капал. Под трубой в купе — тарелка железная на винте, регулировать вентиляцию.
Хорошо придумано: без дефлекторов на крышах было б не уютно. Голубь тоже ржет над приколами, но успевает делом заниматься: навар считает внутри сумки, чтобы ветром не сдуло. Штык тоже любит сгальной прикольчик выдать и Ежака подначивает ревниво:
— Ха, на таком сгальном языке, по натуре, не токо прикольчик, а приговор, где тебе вышак ломится, если послушаешь, то вместе с прокурором, ка-ак штык, ржать будешь!
Сдвигает Ежак черные брови, щурит длиннющие ресницы, да как выдаст наизусть, да выразительно:
А я пиду на край свита
На чужой сторонци,
Найду долю або сгину
Як той лист на сонци.
Пишов козак сумуючи,
Никого не кынув,
Шукав доли в чужом поли
Та там и загинув…
Умыраючи дывывся
Дэ сонечко сяэ…
Тяжко-важко умыраты
У чужому краю!..
Вот, и слова те же — украинские, над которыми мы только что ржали, а схватывает за сердце от тех слов тоска пронзительная… Что за сила в стихах настоящих?! И сыпятся на Ежака наши восторги:
— Ну, даешь!
— С таким талантом и на свободе?!
— Ярар бакши!
— Ото я и ховору, шо мошча!
— Ка-ак штык — силища!
— Ты что ли это сочинил?
— Ни. Це Тараса Шевченко вирши, — солидно отвечает Ежак, довольный впечатлением. И контратакует Штыка: — Ось, то-то… Нэ балакай, шо цей язык тильке для анекдотыв, як ций биндюжник: «Побачив кореша биндюжник та размовляить: «Же-о-оря, нахрен ты по-кацапивски»… И изображает Ежак на шухерной мордахе такое искреннее удивление простака биндюжника, что мы заглушаем хохотом финал анекдота, не услышав сути, а от этого становится нам еще смешнее…
— Ща, кобылка! Хватит ржать! Че! — Голубь перебивает хохот, сделав паузу, продолжает голосом московского диктора из гнусавого репродуктора: — Опэрсводка с фронта по борьбе с кулачеством! Ваа врэмя аап-пэрацыи паа прэвращению частной собственности в аабщественную у элемента, круто накрененного в буржуйство, изъято дензнаков на-а ааа… ааа… общую сумму… ммм… — Голубь закатывает эффектную паузу, играя на нервах… — четыреста восемьдесят пять колов, не считая насыпухи!
— Ур-р-ря-я-я-а-а-а!!! — базлает кодла.
— Що це таке кобылка? — спрашивает Ежак меня, пока все гомонят.
