- Впервые вижу неумирающего, который был бы столь благочестив.
Наконец я не выдержал:
- Я решительно не понимаю о чем идёт речь. Кто "Избранный", и тем более, благочестив?
- Ты - Избранный! - пророкотал он голосом, который начал восстанавливаться и набирать силу. - Я не видел ни одного разумного, в котором было бы столько Святости, при таком слабом Интеллекте. И действительно, чтобы верить - много ума не надо! Ум вере только мешает! Ум вере - помеха! Ум вере - вредит!
Я мысленно согласился с его убеждениями, но для себя уточнил:
- Хотя все, что вы сказали, очень похоже на меня, однако, может вы все-таки ошибаетесь?
- Мне не понятно твое упрямство, Избранный! Сомнений нет и быть не может! Лишь избранный мог найти путь, в этот Заповедный Скит. Так, что ты - Избранный!
Он поставил меня перед фактом, но я все равно не сдавался, и сделал ещё одну попытку. Я заикнулся было про зайца, который привел меня сюда, и сделал предположение, что возможно, заяц и есть, тот о ком он говорит. Но отшельник решительно отмел эту гипотезу, снова назвал меня упрямцем, и добил меня тем, что хотя у нас с зайцем, примерно одинаковый уровень интеллекта, но моя Святость, не оставляет никаких сомнений. Мне не оставалось ничего иного, как капитулировать под напором неопровержимых доказательств.
- Хорошо, хорошо! Предположим, пока давайте только предположим, что все это, так и есть. И что это значит, для меня?
- Твоя Святость даёт тебе возможность встать на путь Веры. А насчёт остального...
В этот момент, раздался характерный сигнал, и я зашарил взглядом по внутреннему интерфейсу, пытаясь найти очередное сообщение. А вот и оно. Появившееся, где-то на горизонте, в виде небольшой точки, оно выросло буквально на глазах в целый транспарант.
Вам доступен новый класс
-
Монах.
И под ним, три кнопки выбора:
Поменять класс.
Отклонить.
Принять, и оставить оба класса.
Надо ли мне было просить время на размышление? О чем тут, на фиг, думать?! Последней кнопкой выбора, мне предлагали в два раза расширить свои игровые возможности!
Я затравленно взглянул на отшельника. Уж не розыгрыш ли? Не передумает, нет? Но он по-прежнему смотрел на меня, светящимся откуда-то изнутри взглядом, и не думал ничего менять. Тогда я, предельно аккуратно, чтобы по неосторожности не нажать ненужную кнопку, придавил всем весом самую последнюю. Резанув слух, грянула смесь Туша, марша Мендельсона и гимна какого-то африканского государства. А прямо надо мной, искрясь фейерверками и бенгальскими огнями, рассыпая во все стороны конфетти и скрученные гирлянды, появилось сообщение:
