– Я не… – начала она, но Меган перебила ее, быстро покачав головой:
– Мы найдем что-нибудь, что-то подходящее.
Но спешить надо было, мрачно подумала Эмма.
Может, Меган и не против, что она останется здесь навсегда, но вот насчет Пита она совсем не уверена. Как кормилец, он чувствует, что нагрузка на семейный бюджет стала значительно больше.
И она знала, что хочет большего от своей жизни, чем жить в свободной спальне, менять подгузники и мечтать о сне.
Может быть, убогая квартира и чистка школьных туалетов станет чем-то промежуточным, пока она не накопит достаточно денег, чтобы поехать куда-нибудь путешествовать, но на этот раз с Авой.
Или она может поехать к отцу, который был в замешательстве, что его незамужняя дочь имеет ре бенка от человека, который отбывал пожизненное заключение в тюрьме. Да и в любом случае ее отец был слишком погружен в свою работу, как и пятнадцать лет назад, когда его жена ушла от него. Он еще даже не видел Аву.
Нет, она должна что-то делать сама. Встать на ноги, пусть и неуверенно пока.
– Дай-ка мне, – сказала она и подтянула ноутбук к себе. Некоторое время Эмма просматривала вакансии, вчитываясь в детали, но затем Ава подала голос, намекая на свою готовность к послеобеденному сну.
– Я отнесу ее наверх, – сказала Эмма и взяла дочь на руки.
Ава обвила пухлыми ручками шею Эммы и всхлипнула. Ее дочь была требовательна, и порой с ней было трудно, но Эмма никогда не жалела о своем решении. Даже если ей придется чистить туалеты до конца своей жизни.
«Жизнь может измениться и заиграть всеми красками», – думала Эмма, укладывая ребенка в кроватку. Все дело было в отношении.
Когда она, убаюкав дочь, спустилась вниз, Меган и Райан уже ушли на занятия в дошкольную группу. Внезапно в дверь позвонили. Надеясь, что звонок не разбудит Аву, которая чутко спит, Эмма поспешила открыть.
Перед ней стоял Лоренцо Кавелли. Она испытала шок, глядя на него. Он похудел, скулы заострились, и он будто стал жестче. Едва заметный шрам шел через все его лицо, начинался у брови и заканчивался на челюсти. Все это она заметила как-то отстраненно, она была ошеломлена и не могла до конца поверить, что это он. Он был здесь. Как? Почему?
– Лоренцо… – проговорила она хрипло.
– Привет, Эмма, – без эмоций ответил он.
Лоренцо смотрел на Эмму бесстрастно; она была явно потрясена, увидев его, но он ничего не чувствовал, глядя на нее. Разве что, пожалуй, небольшие угрызения совести и неясные воспоминания. Ночь, которую они провели вместе, была так давно, и как будто это все происходило не с ним. Восемнадцать месяцев в тюрьме изменят кого угодно. Навсегда.
