В начале октября забастовали рабочие Московско-Казанской железной дороги. Вскоре забастовкой оказались охвачены все железные дороги страны. Забастовали почта и телеграф, заводы и фабрики, служащие, учащиеся, адвокаты, инженеры, врачи. Началась всероссийская политическая забастовка. В ней участвовало около миллиона промышленных рабочих.
Северный комитет большевиков призвал ивановских текстильщиков выразить свою солидарность с рабочим классом России. Всероссийская политическая забастовка охватила все предприятия Иванова и Шуи. Казаки и солдаты разгоняли нагайками и прикладами собиравшихся на улицах рабочих, но это не помогало. В городе и на Талке ежедневно происходили митинги и демонстрации. Начавшись днем, митинги не прекращались и ночью — при свете костров и факелов.
Всюду, даже в самых глухих уголках страны, нашли отклик призывы большевиков к массовой политической стачке. Революционное движение всколыхнуло и крестьянство. По поручению комитета большевиков рабочие-агитаторы выступали на крестьянских собраниях. Летом 1905 года в Шуйском уезде было сожжено около десяти помещичьих усадеб.
Всеобщая политическая стачка показала несокрушимую мощь рабочего класса. Перепуганный насмерть, царь 17 октября 1905 года издал манифест, в котором обещал народу «незыблемые основы гражданской свободы». Это был обман народных масс, уловка для того, чтобы выиграть время.
Фрунзе, находившийся в Иванове, на митингах и в беседах с рабочими разъяснял подлинную суть манифеста.
На митинге у клуба приказчиков 21 октября он говорил:
— Манифест — это уловка царизма. Задача пролетариата в данный момент — свержение самодержавия, этой крепости произвола и бесправия трудящихся.
Он призывал рабочих крепко держать оружие.
На другой день на митинге, неожиданно для всех, выступил помощник ивановского полицмейстера. Этот царский слуга говорил о том, что власти удивлены неблагодарностью рабочих. «По милости царя русскому народу дарованы гражданские свободы, — кричал он, — и мы ждали, что граждане Иваново-Вознесенска выразят благодарность и верноподданнические чувства своему монарху... Но на флагах ваших видим надписи: «Долой самодержавие». От имени властей предупреждаю и даю срок: если к трем часам не разойдетесь, будут приняты решительные меры».
В ответ чей-то молодой голос выкрикнул из толпы слова народной песенки, успевшей уже долететь до Иваново-Вознесенска:
Царь испугался, издал манифест:
Мертвым — свобода, живых — под арест.
