— Ну-у, где Бетельгейзе — там северное, неуверенно сказал Сережка, всматриваясь в экран и пытаясь понять, какая из ярких диагональных звезд более красная.
— А где Бетельгейзе, покажи?
Сережа задумался.
— Сверху север, — подсказал Славик.
— Ну-ка, не подсказывай, — строго велел Артемий Николаевич. — Подними руку и скажи, если хочешь помочь товарищу.
— Созвездие не совсем симметричное, надо лямбду Ориона искать, так быстрее, — со вздохом сказал Славик. — Она наверху созвездия, на севере. На юге симметричной звезды нет.
— Отлично, Слава, — похвалил учитель. — А вот вам еще задачка…
Поменять слайды он не успел, потому что дверь приоткрылась, на парты упала узкая полоска света из коридора, в класс заглянула техничка и громким шепотом известила:
— Артемий Николаевич! Я извиняюсь, вас к телефону! Срочно! Говорят, из Звездного городка.
— Из Звездного? — Артемий Николаевич нахмурился и суетливым движением поправил очки, хотя в этом не было необходимости. Навязчивый жест, от которого он не мог отделаться даже в своем времени, где, конечно же, никаких очков не носил. — Слава, подмени меня, пожалуйста, — попросил он. — Я быстро.
Селавик с гордым видом прошествовал к диаскопу и стал копаться в коробочке, выбирая слайд поинтереснее, а Артемий Николаевич, провожаемый любопытными взглядами, быстро вышел из класса.
Звонил космонавт, который был среди членов комиссии на недавнем конкурсе работ и пробивал экскурсию в Звездный для его победителей.
— Артемий Николаевич, вы меня извините, но с экскурсией в субботу ничего не получится, — сразу сообщил он.
— Здравствуйте, — пробормотал в ответ преподаватель. — А что случилось?
— К нам завтра едет кубинская делегация, экскурсии до конца недели не принимают.
— Как же так? — растерялся Артемий Николаевич. — Что же мне делать? Ребята же так ждут, я уже всем сказал…
— Извините, — повторил космонавт. — Я не знал, что так получится, и, к сожалению, от меня это не зависит. Придется перенести экскурсию. Вот тут воскресенье через две недели наше бюро предлагает, с двенадцати до пятнадцати.
— А раньше никак?.. — упавшим голосом спросил преподаватель.
— В какой-нибудь будний день вечером, разве что… В виде исключения. Но это тоже не раньше, чем через неделю получится.
— Что же они вечером увидят? В шесть уже темно… А через две недели — они ж перегорят к тому времени, весь интерес потеряется, — с отчаянием произнес Артемий Николаевич.
— Артемий Николаевич, я очень сожалею, что так получилось… Но, увы, ничего взамен предложить не могу.
