Нет, пламя снова вспыхнуло, – минуты три после того, как оно погасло… Отлично!
Я приказываю пилоту закрыть газ.
– Аэродром французской эскадрильи! – кричу я ему.
Он кивает головой.
– И мы угостим его бомбами!
Энгман делает довольное лицо: «Очень, мол, хорошо, господин обер-лейтенант!»
Снова – полный газ!
Стоп! Вон идет поезд! Я быстро заношу его на свою железнодорожную карту, отметив также длину состава и время его прохождения. Потом, напряженным взглядом, я снова смотрю вперед…
Мы приближаемся к цели, и все так же, с равномерными промежутками, вспыхивает красное пламя магния…
Вот мы уже летим над треугольником рельсовых путей…
Здесь размещена батарея зенитных орудий.
Как бы она не испортила нам наш прекрасный фильм… Я собираюсь перегнуться через борт, как вдруг, глубоко внизу, замечаю вспышку… Чорт возьми! Что это: артиллерийский огонь или просто безвредный свет? Томительные секунды… Ничего серьезного, слава, богу…
– Закрыть газ! – кричу я над ухом Энгмана.
Рев мотора медленно затихает, головная часть нашей машины снижается, и мы планируем… В ушах страшный свист и жужжание тросов.
Я командую:
– Спуск до двух тысяч метров, чтобы мне вернее попасть!…
Энгман кивает головой и, точно его осенило, дергает рукояткой газа взад и вперед: он «тыркает».
Этот маневр производит такой звук, словно самолет, с вращающимся мотором, снижается для посадки…
Продувная бестия, этот Такэ!
А главное – его хитрость удается: я вижу, как команда на неприятельском аэродроме беспрерывно подбрасывает в огонь магния, чтобы облегчить посадку нам, мнимым французам…
Я дергаю два раза рукоятку бомбодержателя.
Первая бомба, а потом вторая – летят вниз…
Мы несемся дальше, прямо вперед…
Я успеваю перегнуться через борт и посмотреть вниз: там вспыхнуло два раза, совсем близко у огня… Я доволен…
Я хлопаю Энгмана по правому плечу, что означает: вираж вправо. Мы подлетаем, во второй раз, к красному огню. И снова та же картина…
Бомбы третья и четвертая… Они попали, кажется, не плохо… Отлично! А теперь – на фронт…
Я невольно усмехаюсь, потому что огонь внизу все еще не погас… Мужайтесь, господа французы!…
И только тогда, когда мы отлетаем уже на порядочное расстояние, пламя внизу раскидывают и втаптывают в землю…
Неприятный сюрприз для противника!
Разведка, по-видимому, дала у него маху: мы во второй раз перелетаем фронт, не испытав на себе ни действия зенитных орудий, ни нервирующего света прожекторов…
Как бы то ни было, мы с наслаждением потягиваемся на наших сиденьях: успех всегда делает людей счастливыми, – но и голодными…
