хоровая и что поэтому он спеть ее не может, если не будут подпевать. Раздался
взрыв аплодисментов, и Шаляпин начал «Дубинушку». Припевы подхватили в
зале очень дружно и даже стройно. Верхи ликовали, но из лож некоторые вышли
и оставались в фойе, пока Шаляпин совсем кончил». «Неужели это ему сойдет?»
— провокационно спрашивал чиновник.
Шаляпину грозило увольнение, но Теляковский убедил министра двора
барона Фридерикеа в том, что эта мера будет лишь способствовать
популярности певца, создаст вокруг него ореол несправедливой жертвы, вызовет
в массах опасное недовольство. И власти сделали вид, что не придают значения
случившемуся.
События 1905 года разные круги петербургской музыкальной
общественности восприняли по-разному. Русское музыкальное общество, вице-
президентом которого был великий князь К. К. Романов, осудило Римского-
Корсакова. У большинства же музыкантов деятельность композитора находила
поддержку и одобрение. Многие из них, в том числе и Шаляпин,
демонстративно отказались участвовать в концертах общества, протестуя проыщ
его реакционной политики.
В те годы стали играть еще большую общественную роль петербургские
концерты А. И. Зилоти. Оркестр под его управлением исполнял произведения
Римского-Корсакова и Глазунова — тех композиторов, которые находились в
оппозиции к властям. В начале ноября 1905 года в концерте в Дворянском
собрании прозвучали «Дубинушка» — симфоническое произведение Римского-
Корсакова по мотивам бурлацкой песни, и «Эй, ухнем» Глазунова. Оба
композитора, как и Шаляпин, черпали материал для вдохновения в том же
источнике — русской народной песне. Концерт проходил при свечах «из-за
бастующего электричества», как писала «Русская музыкальная газета».
В декабре 1905 года Римский-Корсаков и Глазунов пригласили Шаляпина
участвовать еще в одном концерте в Дворянском собрании. Шаляпин на бис пел
«Дубинушку», и зал восторженно приветствовал исполнителя.
Активное участие Шаляпина в общественной жизни, его искренний интерес
к политическим событиям не дают, однако, оснований полагать, что он был
убежденным революционером. Его поступки часто были стихийны,
импульсивны, хотя побуждения глубоко искренни. Известно, что именно после
1905 года Шаляпин в разговоре с Горьким спросил совета писателя, не следует
