ресторане Лейнера и произошло знакомство Шаляпина и Дальского.
Когда Шаляпин приехал в столицу, Мамонт Дальский был хорошо известен
в Петербурге. С огромным сценическим темпераментом играл артист Гамлета,
Отелло, Чацкого, Незнамова в драме «Без вины виноватые», Рогожина в
«Идиоте», самую любимую свою роль — актера Кина в пьесе А. Дюма-отца
«Кин, или Гений и беспутство». Известен был он и своей бурной богемной
жизнью. «Игра — моя жизнь», — любил говорить Дальский. Его дерзкая
бравада, картежные баталии, кутежи с цыганами принесли ему славу «русского
Кина», как часто называли его поклонники.
Самыми захватывающими из петербургских впечатлений Шаляпина были
театральные. В императорские театры попасть было трудно — слишком дорогие
билеты, — но зато Шаляпин старался не пропускать спектаклей заезжих трупп и
доступных ему различных благотворительных концертов. Так, осенью 1895 года
он оказался в летнем театре в Петергофе на спектакле, в котором участвовали
артисты Александрийского театра М. Г. Савина, К. А. Варламов, П. Д. Ленский и
молодой тогда Ю. М. Юрьев. На следующий день Шаляпин случайно
встретился с Юрьевым в конторе императорских театров и познакомился с ним.
Певец рассказал о своей не слишком удачной жизни начинающего артиста, а при
прощании попроси контрамарку в театр. Юрьев не забыл об этом и вскоре
пригласил Шаляпина на спектакль, провел за Кулисы и в зрительный зал. В тот
день шел «Гамлет». Юрьев играл в этом спектакле Лаэрта, Дальский — Гамлета.
Шаляпин был потрясен игрой Дальского.
Они быстро сблизились, стали друзьями. Шаляпин переселился в гостиницу
«Пале-Рояль» и снял номер рядом со своим кумиром.
У гостиницы, в которой жили друзья, было не только эффектное название,
но и громкая реклама. «Большой меблированный дом «Пале-Рояль». Санкт-
Петербург, Пушкинская ул., дом 20, близ Николаевского вокзала. 175
меблированных комнат от 1 рубля до 10 рублей в сутки, включая постельное
белье». Объявление завершалось загадочным предупреждением: «Просят
извозчикам не верить». Вероятно, извозчикам была известна истинная
репутация гостиницы. Впрочем, каждый, кто сюда попадал, сам убеждался в
том, что громкая реклама была обманчива. Громоздкое здание, напоминавшее
Шаляпину вещевой склад — цейхгауз, давило на небольшое пространство
