Так же мимоходом упомянуто полотно «Явление Христа к Марии Магдалине» знаменитого Агостино Карраччи (1558-1602) и картина «Усекновение главы Иоанна Предтечи» Симона Вуэ (1590-1649), придворного живописца Людовика XIII, последователя итальянской школы, автора цветных рисунков для гобеленов. И тут же отмечена серия из четырнадцати картин, изображающих приключения Энея кисти Антуана Куапеля (1661-1722), последователя новейшей «галантной» живописи во Франции.
В записках отмечены плафоны Пьера Миньяра (1612-1695) в пригородном замке Сен-Клу, а также знаменитые росписи Шарля Лебрена (1619-1690), изображающие легендарную историю подвигов Людовика XIV.
Русские путешественники обратили внимание и на полотно фламандского живописца Якоба Иорданса (1583-1678) «такой величины, где представлены лица в совершенный рост, изображая изгнание из храма торгующих в нем: образы лиц и действия совершенны». Им импонирует грандиозный конный монумент Людовика XIV в центре площади Вандома. Их воображение покорил саркофаг из каррарского мрамора над прахом кардинала Ришелье в его мавзолее при храме академии Сорбонны, созданный Франсуа Жирардоном (1628-1715). Хемницер подробно описывает фигуру властителя, умирающего в объятиях Закона, в то время как у его ног, на цоколе монумента, плачет Наука.
При посещении церкви Сэн-Рош Хемницер отмечает «Благовещение из мрамора» - скульптуру Этьена Фальконе, любимого друга Дидро.
Общение с художниками было в характере энергичного, инициативного Хемницера. Находясь во власти идей русского сентиментализма, он заводит знакомство с очень модным в те годы Жаном-Батистом Грезом (1725-1805). Пять картин, которые Грез показал им, были написаны на бытовые темы. Творчеством Греза восхищался Дидро, а он в те дни был законодателем вкуса. Дважды посещали петербуржцы французского художника-реставратора картин и плафонов Пико. Поражаясь тонкости его мастерства, Хемницер описывал технологию очистки картин от позднейших наслоений.
Всякая «техника» глубоко интересовала путешественников. Хемницер рассказывает о комнате во дворце герцога Шартра, где кровать особым механизмом убиралась в люк на полу, а зеркало отодвигалось в сторону и открывалось перспективное изображение сада, античных зданий, египетских пирамид, гробниц, пещер, руин и «олимпийских игр». Занимало их также в театре Версаля особое устройство, с помощью которого партер за короткое время превращался в маскарадный зал.
