Штраус несколько мгновений промолчал, потом сказал:
-- А знаете, мне кажется, вы, может быть, и правы.
Интересно при этом вспомнить, что когда-то и про А. Глазунова, этого выдающегося композитора эволюциониста, говорили: "Глазунов, а уху дик". То же в свое время говорили о Глюке, Вагнере, Мусоргском и еще недавно о Стравинском. Всех их считали неприемлемыми и чудовищными, а потом признали -- думаю, что и с Р. Штраусом, этим оперным Аистом, будет то же самое.
Печать за двадцать лет моей службы в театрах ни разу не изменила своему правилу недружелюбно встречать все новое, особенно выдающееся и талантливое.
Программа нападок на новшества, или, как тогда называли, на "декадентство" была строго выработана. Этих нападок не избегли ни художники К. Коровин и А. Головин, ни балетмейстеры А. Горский и М. Фокин, ни режиссеры во главе с В. Мейерхольдом, ни авторы Л. Андреев, Горький, Ф. Сологуб, Мережковский, 3. Гиппиус и другие, ни Рахманинов, ни Коутс, ни даже сам Шаляпин. Но все это не мешало дирекции внимательно прислушиваться ко всему новому в театральной области и давать место в стенах театров произведениям новейшей школы одновременно со старым и испытанным. [84]
И если печать в целом театру не помогала, а, напротив, всякий молодой порыв критиковала и осмеивала, то отдельные образованные критики, искренне любящие театр и искусство, своими советами, указаниями и статьями в некоторых газетах стремление дирекции к новому и талантливому нередко поддерживали. О некоторых таких критиках я уже говорил, но, повторяю, их, сравнительно со всеми другими, о театре писавшими, было мало.
Начавшаяся в 1914 году европейская война отодвинула сразу на второй план все театральные вопросы, но все же императорские театры продолжали работать,
30 января 1917 года я совместно с Головиным и Коутсом решал детали постановки оперы Прокофьева на либретто "Игрока" Достоевского, а в Александрийском театре в это время происходили последние репетиции "Маскарада" Лермонтова, первое представление которого состоялось 25 февраля 1917 года.
Последний до революции спектакль состоялся в императорских театрах 26 февраля.
XXVI
Один из шаляпинских инцидентов.-- Фон Бооль и Тютюнник. -- Шаляпин задыхается. -- "Турецкие лошади!" -- Шаляпин плачет. --- Мой приезд в Москву.-- Ночное объяснение с Шаляпиным.-- Ссора Шаляпина с Зилоти. -- Рахманинов.-- Газетные пересуды.-- Как заключались с Шаляпиным контракты.-- Собинов-режиссер.-- Шаляпин и Коутс.-- Купер.-- Последние отголоски скандала.
