- Может быть, так и было, - согласился Владеющий громом. - Но вряд ли.
- Да вряд ли. Как это ни прискорбно, сумма зла и добра в Мире тоже должна быть постоянна. Наверное, они испугались, что зло, заключенное в клейме проявится в какой нибудь другой форме, которую уже нельзя будет контролировать.
Владеющий громом только пожал плечами.
Ветер за невидимыми барьером крепчал. Волны теперь больше походили на штормовые, тучи летели, казалось над самой головой и неизвестно что мешало им немедленно сбросить вниз свой тяжелый снежный груз. И без того пасмурное утро превращалось в начало шторма.
- Сегодняшний день нам следует переждать здесь, - проговорил
Владеющий громом.
- Возможно и ночь тоже, - добавил Лайвен.
- Но завтра утром, наверное, уже можно будет отравляться.
- Может быть, - Лайвен пожал плечами и сказал: - Нам кое-что нужно будет в пути, и все придется тащить на себе.
- Да, - Владеющий громом посмотрел на Лайвена. - Тогда нам нужно будет кое-что забрать с того судна прямо сейчас. Я подозреваю, что завтра утром мы уже не застанем его на этом месте.
Самым отвратительным был холод. Последние дни снег шел почти непрерывно и постепенно сугробы выросли настолько, что стали затруднять движение. Объемистый мешок за спиной ощутимо тянул плечи, а меч привязанный, что бы не болтался под ногами, поверх него, к концу дневного перехода становился почти невыносимым грузом.
Пищу приходилось экономить. Только накануне остались позади занесенные снегом пески побережья, и неизвестно когда должны были начаться более менее богатые жизнью Вольные земли. Утренняя попытка подстрелить тощего полинявшего зайца не принесла результата, Владеющий громом промахнулся и потерял стрелу, которых тоже взяли не так много.
Недостатка не было только в топливе. Владеющий громом захватил с разбитой "Быстрой звезды" свою лампу с шаровой молнией и теперь на коротких дневных и длительных ночных привалах у них было сколько угодно тепла и света.
Тропа, которую они протаптывали, почти сразу заметалась снегом и временами начинало казаться, что впереди и позади только белая бесконечность, где нет даже таких неверных ориентиров, как собственные следы. Невозможно было оценить, насколько они продвигались вперед за один день пути.
На четвертый день снег кончился, но небо по прежнему оставалось пасмурным.
На пятый день стало ясно, что припасов осталось только на сутки.
На шестой день они выбросили все столовые принадлежности, что бы легче было идти.
