Наваждение | страница 5



— Вы удивлены, быть может, даже напуганы моим визитом, — сказал он. — Но вам нечего бояться. Я здесь для того, чтобы предложить вам одно из трех благ: высочайшее положение в обществе, несметное богатство либо вечную красоту. Но вы должны выбрать не раздумывая. Когда я досчитаю до семи, эта возможность будет утрачена навсегда.

Он поднял руку, чтобы откинуть капюшон, и она увидела, что кожа его покрыта паутинкой золотистых шрамов.

— В таком случае я выбираю вечную красоту, — ответила она, не задумываясь. — Но какова плата за этот поистине бесценный дар?

Мужчина, что стоял перед ней, был так же похож на великого чародея, как и то жалкое создание, которое она встретила днем в пещерах Жантийи. Она надеялась раздобыть у него лекарство для своих истерзанных легких.

— Вы должны поставить свою подпись в моем блокноте и не говорить ни одной живой душе о нашем соглашении.

У него в руке появилась толстая пачка листов пергамента.

— Я должна расписаться кровью?

При этом ее снова одолел приступ кашля.

Темный человек оскалился в ухмылке.

— В этом нет необходимости. На данном этапе нашего соглашения сгодятся и чернила.

Когда Нинон сделала то, что он велел, незнакомец сказал:

— Это величайшая сила, которой может обладать человек. За шесть тысяч лет скитаний по земле я наделил ею лишь четверых смертных: Семирамиду, Елену Прекрасную, Клеопатру и Диану де Пуатье. Вы станете пятой и последней, кто получит этот дар. А теперь нам нужно выйти под покров ночи, чтобы я мог завершить начатое. Найдите меня по истечении пятидесяти лет в ночь, когда разразится сильная буря. И, увидев меня вновь, трепещите, ибо у вас будет всего три дня, чтобы отдать мне плату, которую я назначу.

Он снова набросил капюшон на голову.

— И запомните, что имя мое Ноктамбул.

Встреча Дьявола с Нинон де Ланкло в трактовке Сен-Эвремона

[Сен-Жермен] наверняка поддерживает связь с духами и потусторонними силами, которые появляются по первому его зову.

Ландграф фон Гессен-Баркфельд

Глава 2

Мехико, 2006


Женщина, которая некогда была Нинон, а сейчас носила имя Серафины Сандовал, ехала в глубь пустыни, изо всех сил стараясь затеряться, прежде чем обрести себя вновь. Ее состояние сейчас напоминало пейзаж вокруг — раскаленный, безжизненный, однообразный. Кроме нее, единственным живым существом в этом пекле был кот. Раньше он звался Элистер, но прежний Элистер остался в прошлом, хотя сам об этом и не подозревал.

В пустыне царила поздняя весна, жизнь текла своим чередом. Ястребы слетались к термальным источникам, резвились луговые собачки, цвели агавы. Все вокруг снова начинало жить. Даже женщина, поскольку у нее был гораздо более мощный стимул, — в отличие от всех этих существ она знала, что умирает. Снова. И кто-то всячески старался приблизить ее конец.