Откуда-то из глубины заводской территории уже спешил сам Марио, как всегда потеющий, как всегда суетливый. Пара здоровенных лбов, ласково именуемых шефом «племяннички», неслась следом, лапая торчащие в поясных кобурах пистолеты и сурово зыркая по сторонам.
— Кинби! Боги нерожденные, что же вы делаете, уважаемый Кинби! — заголосил Марио, едва детектив оказался в пределах видимости.
— Вы же изувечили этот прекрасный автомобиль! И клиенты! Вы только посмотрите, что вы сделали с этим молодым человеком! — причитал владелец мастерской, переваливаясь на коротких толстеньких ножках.
Добравшись до Кинби, он вытянул из кармана гигантский платок и, отдуваясь, принялся вытирать шею и побагровевшее лицо.
— Я тоже очень рад видеть вас, почтенный Марио, — мягко поздоровался Кинби. Кольт, правда, не опустил, лишь чуть повел стволом, так, что теперь он смотрел в пространство между парочкой, застывшей возле «порше» и суровыми «племянничками».
Вытерев лицо, Марио с досадой махнул своим головорезам:
— Ай, да прекратите вы изображать тут охрану. Скажите спасибо, что господин Кинби не застрелил вас. Хотя, может быть, и стоило прекратить ваше бессмысленное существование!
Осторожно взяв Кинби под локоток, Марио почти нежно прошептал, — Господин Кинби, может быть мы с вами побеседуем у меня в офисе, как цивилизованные люди? Я не совсем понимаю, чем вызваны ваши, э-э-э… столь решительные действия, но уверен, мы сможем все решить миром. Правда же? — попытался он заглянуть Кинби в глаза.
— Вообще-то у меня вопросы не к вам, господин Марио. — Кинби был задумчив и благодушен: — Меня интересуют вот этот, как вы изволили выразиться, молодой человек. А также его друг. Насколько я понимаю, они владельцы этой прекрасной машины?
— Ай, да не смешите меня! — всплеснул руками толстяк. — Они арендовали ее в одном из моих салонов, ухитрились безжалостно покалечить красотку, и вот теперь имели наглость приехать сюда и попробовать качать права. Честное слово, — наливался праведным гневом Марио, — я уже подумывал о том, чтобы закатать их в бетон, но вы опередили меня!
Прервал его негромкий, но очень неприятный, звук взводимого затвора. Необходимости в этом не было, но Кинби прекрасно знал, какой эффект такой звук производит на собеседников.
— Марио, заткнись. — Кинби говорил негромким скучным голосом, тщательно дозируя угрозу и безразличие. — Они стреляли в меня. Это доказывает что они идиоты. Они приперлись стрелять в меня на твоей машине. Значит идиоты вдвойне.
