С пакетами в повисших плетьми руках я побрела к дому. Постепенно ко мне возвращалась способность мыслить. Первой мыслью, пришедшей мне в голову, была мысль о том, что в портфеле был подаренный мужем телефон. И теперь его у меня нет, и не будет никогда. Никакой другой не заменит мне того телефона, даже точно такой же. Потому, что ТОТ – особенный. Он – мой талисман, оберег, впитавший в себя энергию любви. И теперь у меня всё это украли. То, что в портфеле были ключи от квартиры, паспорт, в котором указан адрес этой самой квартиры, билеты на поезд, деньги, а также некоторые служебные документы в подлинниках пришло мне в голову несколько позднее. Когда муж открыл мне дверь, скопившееся напряжение сделало своё дело, и я просто обессилено рухнула на пол в прихожей.
Приехавший по вызову мужа наряд милиции выслушал мой сбивчивый рассказ, и старший опергруппы попросил меня проехать в дежурную часть, чтобы показать мне альбом с фотографиями: не узнаю ли кого-нибудь. Убегавшего мужчину я видела лишь со спины, но мне показалось, что ему не более 25 лет, он высок, худощав, в кожаной курточке и спортивной шапочке. Но сколько их таких! Пролистав пару альбомов, я, поняв всю бессмысленность этого занятия, сказала беседовавшему со мной дознавателю, что по фото опознать не смогу. Мне пришлось заново рассказать всю историю.
– Что же вы, Кира Кириловна, так безответственно кусаете незнакомого человека? – возмутился дознаватель, которого другие оперативники называли Сашей.
По-видимому, я так выразительно посмотрела на него, что Саша счёл необходимым дополнить сказанное:
– Ну да, безответственно. А вдруг он ВИЧ-инфицированный? Таких субъектов из мест заключения выходит полно.
– Это вы с точки зрения профессиональной подготовки говорите, а в такой момент, когда человека душат и грозят прирезать, он вряд ли думает о санитарии и гигиене, – отпарировала я.
Помолчав немного и, видимо, в душе согласившись с доводами пострадавшей, Саша уже с более участливой интонацией произнёс:
– В следующий раз советую вам сразу всё отдавать безо всякого сопротивления. Из-за своего портфеля вы могли жизни лишиться. Хотя, будем надеяться, что следующего раза не будет.
Когда были завершены все формальности, подошли другие оперативники, и мы поехали на место происшествия, где я снова всё повторила, а оперативники сделали фотоснимки. Один из милиционеров, по виду – ровесник моего сына, пошёл проводить меня. Когда мы дошли до подъезда, он вдруг спросил меня:
