Довольно быстро решив судьбу содержимого всей этой кучи, после экспертизы на предмет полезности перекочевавшей прямиком в большой мусорный пакет, я протянула руку к оставшемуся в одиночестве большому коричневатому почтовому конверту из плотной бумаги. Да, я помнила, что в нём находились. Как теперь поступить с моей давней находкой? Сколько лет-то прошло! А выбросить всё же не поднимется рука. Только вот сжечь теперь негде – балкон застеклили, и устроить на нём костер вряд ли возможно. Возьму с собой в Невзорово, там и сожгу.
Невзорово – обычный посёлок, к которому примыкает обширное поле, переходящее в смешанный лес. Это поле отделяет жилую зону от печального соседства – кладбища, к которому надо добираться более километра по петляющей дороге, ещё недавно представлявшей собой труднопреодолимую полосу препятствий. Теперь, наконец, её покрыли асфальтом, и можно спокойно доехать до мест захоронений. Но без резиновых сапог всё равно не обойтись. Надо пробираться через узенькие проходы между оградами, которые летом зарастают травой высотой до колен, а весной и осенью – под ногами хлюпает расползающаяся жижа.
– Здравствуйте, вы к бабуле своей? И мы вот тоже своих навестили, – поприветствовала меня пожилая женщина, уже собравшаяся уходить. Муж с сумками и лопатой ожидал её немного поодаль. – Вот прибрались после зимы, да помянули. А что вы одна-то пришли, не боязно? Тут народ всякий ходит. Если вы недолго, то мы можем с дедом моим побыть тут с вами.
– Ну что вы, спасибо. Не беспокойтесь. А вы не знаете, кто здесь похоронен? – спрашиваю я женщину, указав глазами на соседнюю могилу.
Всякий раз, когда я навещаю Бабушку, с грустью отмечаю, что к захоронению за поржавевшей железной оградой снова так никто и не приходил. Уже двадцать лет, как человек похоронен, а нет даже надгробия, только металлическая табличка с номером, которую выдают в день похорон.
– Не знаю, милая, у меня самой сжимается сердце видеть эту заброшенность. Может, некому прийти. Есть же совсем одинокие люди. Живые-то не всем нужны, а уж мертвые – тем более.
– Это так, конечно, – соглашаюсь я.
– Ну, ладно, тогда мы пойдем. А то смотрите, мы можем и побыть с вами, – уже почти дойдя до дороги прокричала мне женщина.
Помахав ей рукой, я принялась приводить в порядок территорию внутри ограды.
А вот эта заброшенная… Всё, что я могу сделать, это хотя бы повыдергивать прошлогодние сорняки да пожухлую траву. Хоть какую-то толику участия проявить, хоть крохотную частицу живого человеческого тепла отдать этому одинокому человеку.
