Эти и десятки других вопросов, казалось, готовы были взорвать голову. Отец почувствовал, как из-под фуражки пот крупными каплями катился по лбу, заливая глаза. И вдруг он, развернувшись на месте, кинулся с лестницы вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Он добежал бегом до железнодорожной станции, одним махом запрыгнул на платформу и влетел в электричку, когда двери уже захлопывались. Стоя в тамбуре, он слышал, как сердце, выпрыгивая из груди, выстукивало:
– Почему-так-медленно-ползет-эта-чертова-электричка?
Отец не помнил, как добрался до улицы Огарева в центре Москвы, где располагалось управление кадров. Перед дверью кабинета он остановился, перевёл дух и вошёл. Вошёл для того, чтобы через две недели уехать служить к Северному полярному кругу. Потому что он был Волшебником, который поклялся себе, что его любимые люди никогда не будут ни в чём нуждаться. Это волшебство требовало жертвы, и он её с готовностью принёс. Потому что жертвенность есть составляющая любви – самого главного компонента любого волшебства.
И настоящие волшебники владеют этим в совершенстве. Прибыв на место и оценив обстановку, отец отбил домой короткую телеграмму: «Прибыл. Разместился. Ребёнку здесь не выжить».
Отец, любивший свою семью больше всего на свете, не мог даже в мыслях допустить, чтобы в нечеловеческих условиях оказались его любимая женщина и маленькая дочурка, которую он, кажется, совсем недавно, завернув в пуховое одеяло, мог всю ночь укачивать на руках, выйдя на улицу в шинели, надетой прямо на майку. Ходить, прижав к груди самый драгоценный на свете свёрток, описывая круги вокруг дома в сапогах на босую ногу и засыпая на ходу после суточного дежурства, чтобы мать этого маленького чуда, измученная бессонными ночами, могла, наконец, отдохнуть.
И долгие восемь лет там, где в бесконечную северную ночь замерзало дыхание, небо озарялось холодными разноцветными отблесками, а летом тучи комаров объедали лицо до крови, Волшебник в одиночку творил своё волшебство, создавая для своей малышки Реальность, в которой калейдоскоп её детской жизни складывал самые яркие и восхитительные в мире узоры. Гораздо более яркие, чем северное сияние. А, значит, оно того стоило.
И все эти восемь лет, находившиеся на огромном расстоянии друг от друга, имея возможность видеться только в быстро пролетавшие дни отпусков, Волшебник и Волшебница оставались единым и неделимым целым, которое чудесным куполом накрывало мой Маленький Рай, оберегая его от всего, что могло бы его разрушить.
