Он поднялся повыше на склоны, где леса сменились лугами и травяными холмами, и устремился ускоренным шагом на запад к Деклан Рич. Он был молод и в отличном состоянии; он мог пробежать, не сбавляя темпа, двадцать миль. Было бы еще лучше, если бы он смог заранее выспаться, но не стоило ссылаться на это, как на предлог. По крайней мере, ему больше не придется беспокоиться о следах. Ему нужно только сосредоточиться, чтобы переставлять свои ноги, и не жалеть себя до тех пор, пока не доберется до прохода.
Пролетели часы, встало солнце и начало свой знакомый путь на запад, и при первых признаках усталости, которая стала обволакивать его, Пантерра Ку вдруг вспомнил о Пру. Он до сих пор ничего не знал, что с ней случилось. Она все еще могла находиться в руках Друджей, а это делало задачу догнать Арика Сика еще более насущной. Взятие в плен последнего давало ему возможность выторговать благополучное возвращение Пру. Отец, любой отец, даже Таурек Сик, вряд ли откажется вернуть своего сына живым.
Пан представил в своей голове Пру. Затем он закрепил в воздухе перед своими глазами ее лицо и побежал еще быстрее.
Почти на закате он в очередной раз прибыл к проходу Деклан Рич. Он автоматически притормозил, входя в проход и беззвучно проходя по полю боя, как призрачная фигура в сгущающейся темноте. Он поискал какие–нибудь признаки присутствия Арика Сика, но ничего не нашел. Он проверил воздух своими чувствами — слушая, пробуя на вкус, принюхиваясь и наблюдая.
По–прежнему ничего.
Он добрался сюда первым.
Он стоял на месте, видя сверху распластанные тела погибших, на верхних склонах, но справа от прохода, который был вне поля его зрения. Его дыхание превращалось в клубы пара перед ним, холод пронизывал до костей. Он должен выбрать место, где будет ждать этого Тролля. Ему нужно застать того врасплох. Арик Сик будет остерегаться ловушек, чтобы не попасться таким же способом, как он сам пытался обмануть Пана. Чтобы захватить его живьем нужно как следует поразмыслить.
Он почувствовал, как на него снизошло странное блаженство; все стало легким и спокойным. Ничего вне его сейчас не существовало.
Странно, подумал он вдруг, что он так легко отказался от намерения убить Арика Сика, чтобы отомстить за Сидера. Смерть Арика побудила его принять черный посох, его ярость и горечь тогда невозможно было передать словами. Но теперь все это ушло, исчезло во время погони, осталось позади его решимости, что этот тип не убежит от него, и сменилось необходимостью спасти Пру. Сидер был бы не против, подумал он. Сидер не только понял бы, но и одобрил. Это был правильный поступок.
