Все эти годы я училась контролировать свои чувства, но менее чем через десять минут его преподобие Карл Браун вывел меня из себя.
– Какого дьявола ты думал! – закричала я, и мой голос эхом прокатился по открытому пространству.
Мы сидели на скамейке в часовне, только он и я, но я встала, охваченная яростью, и вышла в проход. Я знала, что если не избавлюсь от гнева, то прикончу его, а это приведет к катастрофическим последствиям.
Я не могла поверить в те жалкие причины, которые заставили Карла поджечь дом Хендриксонов. Во мне все кипело, я была на грани паники.
– Ты испугался, – продолжала я. – Ты был сбит с толку. Если б на твоем месте оказался другой человек, твоя жизнь уже закончилась бы.
Он ощетинился:
– Помни, с кем говоришь, девочка.
– Тот факт, что ты был ближайшим другом моего отца, не дает тебе права быть полнейшим идиотом, – сказала я.
Он покраснел, и его седина стала еще заметнее. Двенадцать лет назад Карла можно было назвать изысканным, сейчас же он просто выглядел старым.
События сегодняшнего дня меня утомили. Я провела двенадцать часов, тщательно проверяя детали своей операции. Как ни странно, все работало как часы, если не считать истории с Хендриксонами. Однако я нашла способ решить эту проблему, и хотя мне потребуется некоторое время, чтобы им отомстить, я готова подождать.
Бизнес важнее мести.
– У меня есть план, – сказала я Карлу. – Для того чтобы он сработал, ты должен отозвать своих собак. Больше никакого мелкого хулиганства и поджогов.
– Если отель не будет закрыт к воскресенью, мы потеряем всё, – сказал Карл.
Я пристально посмотрела на него. Проклятье, мне хотелось его прикончить. Только за одно то, что он озвучил очевидную мысль, словно я совсем ничего не соображаю.
– Большое спасибо, – сказала я, глядя на него сверху вниз – я все еще стояла в проходе. – Что бы я без тебя делала, кто бы мне напомнил о моем собственном бизнес-плане?
Он даже не вздрогнул, и я не увидела в его глазах страха; Карл продолжал дерзко на меня смотреть.
Я отвесила ему тяжелую пощечину. Он этого не ожидал и едва не упал со скамьи. На его щеке остался красный отпечаток моей ладони. На нижней губе появилась капелька крови.
– Это мой город, Карл. Мой. И из того, что я отсюда уехала, еще не следует, что он стал твоим. Помни, священник, мне известно,
