— Выручай, бортинженер, — сипло сказал Бойко, не сводя глаз с экрана. — Где там твоя медицина?
Рогожин сбросил оцепенение, довольно уверенно пересек отсек, остановился рядом с командиром и тоже уперся одной рукой в дубль-пульт, а другой с усилием потер подбородок.
— Космическая мышь… — пробормотал он.
Бойко мельком посмотрел на него и вновь повернулся к экрану. Сдвинул брови, переступил с ноги на ногу, клацнув подошвами.
— Думаешь? А может, рулевой с «Пинты»?
Рогожин оставил подбородок в покое, протянул в раздумье:
— Не-ет, Андрюша. Наверное, все-таки мышь. Нас же двое, да и срок…
— А что же тогда в роли мыши? — возразил Бойко. — Обшивка-то гладкая и голая, как… На ней же нет ничего, и прилипнуть там нечему.
— Не знаю, — пожал плечами Рогожин. — Можно эмпирически. Прогуляться по свежему воздуху.
Рулевой с Колумбовой «Пинты» однажды явился путешественнику Слокому, совершившему в девятнадцатом веке в одиночку кругосветное плавание на яхте. Как-то раз, выйдя из каюты, путешественник обнаружил, что за штурвалом стоит человек в широкой красной шапке, свисающей петушиным гребнем над ухом, с лицом, обрамленным густыми черными бакенбардами. «Сеньор, — сказал незнакомец, приподняв шапку. — Я не собираюсь причинять вам зло… Я вольный моряк из экипажа Колумба и ни в чем не грешен, кроме контрабанды. Я рулевой с «Пинты» и пришел помочь вам… Ложитесь, сеньор капитан, а я буду править вашим судном всю ночь…»
Другой случай произошел гораздо позже. Когда вахта на орбитальной околоземной станции «Салют-7» близилась к концу, космонавты Лебедев и Березовой, работая у пульта, неожиданно увидели у дальнего вентилятора самую обыкновенную мышь с острой мордочкой и длинным хвостом. «Мышью» оказалась салфетка, которая попала на решетку вентилятора, где ее скомкало воздушной струей.
Эти случаи были увековечены в справочниках. Бойко и Рогожин имели представление о защитных реакциях психики в условиях длительного одиночества и сенсорной недостаточности — об этом позаботились психологи в период предполетной подготовки. Бойко и Рогожин были, в общем-то, готовы к неожиданностям на марсианской трассе — две предыдущие экспедиции дали специалистам достаточно пищи для размышлений. Но третья марсианская отсчитывала только первые месяцы…
— Подышать свежим воздухом, — задумчиво повторил Бойко, поглаживая бритую голову. — Сколько до связи?
Рогожин поддернул рукав комбинезона, посмотрел на квадратный циферблат, где пульсировали изумрудные черточки меняющихся цифр.
