Алексей знал обычай: когда колдун или колдунья долго мучаются, не умирая, необходимо разобрать крышу над тем самым местом, где они лежат. Также необходимо распахнуть настежь все двери и окна, только тогда душа сможет беспрепятственно покинуть ослабевшее тело. Был, правда, ещё один способ: кто-то из близких родственников Колдуна должен принять дар ведовства. И сделать это можно не обязательно добровольно: колдуну достаточно коснуться человека. И Касьян хитрил, уговаривал сына подойти как можно ближе, шепнуть, мол, надо последнее, заветное слово. Алексей раскусил хитрость отца и хотя выпроводил всех из горницы, но совсем уже близко подходить к постели умирающего поостерёгся, как ни уговаривал его отец.
— Ну, что боишься? Сын-то ведь ты мне… Подойди, останний час наступает, а ты как чужой!
— Знаем мы вас… — отнекивался Алексей. — Говорите ваше заветное слово.
Колдун раздосадованно сопел, изредка разражаясь угрозой:
— Достану и оттуда, из-за гроба!
И вот на третий день, как и положено, Алексей и двое соседей начали разбирать крышу. Отец строго-настрого приказал старшему Витьке и младшему Николке ни под каким предлогом даже и не заглядывать в горницу. Витя боялся деда Касьяна, а Николка очень любил. Однако он быть ведуном не намеревался, так как хотел в дальнейшем стать учёным. Он только тихо проскользнул в дверь, чтобы в последний раз посмотреть на живого деда. Николку в горницу привела сама Судьба, хотя в тот момент мальчик и не знал этого. Он был избран Ею.
Уже перед взором соседей, разбирающих крышу, виднелась внутренняя часть горницы, как послышался радостный смех старика. Алексей сунул за ремень брюк клещи и полез вниз по лестнице, чуя недоброе, узнать, что же развеселило Колдуна.
В сенях ему встретилась испуганная жена с младшим сыном.
— Что стряслось, Клава? — спросил Алексей.
— Николка… — растерянно выдавила Клавдия.
— Неужель?.. Говори, ходил, шалопут, к деду?
— Ходил. Он же, тятя, так пить хочет, что стонет: «Умру, внучок, если воды не подашь».
— Господи! — схватился за голову отец, затем набросился с упрёком на жену: — Ты-то чего не смогла уберечь мальца?
— Дак… Чуть отвернулась, а он туда — шасть… Видел же не раз Николка, как мы на стул стакан ставили, а потом Колдуну его подвигали, чтобы, не дай Бог, тестюшка прикосновение не совершил.
А старик смеялся, точно и умирать ему совсем расхотелось:
— Ты, Лёшка, увильнул, а Николка вот попался. И не зря: знатным у меня со временем станет Хранителем!
