— Как много ты задаешь вопросов, — заметила Ребекка. — Ты всегда так?
— Да. Я не умею молчать.
Но после того как я замолчал, Ребекка и вовсе будто в рот воды набрала. Она высморкалась в салфетку и посмотрела на нее так, словно это была не салфетка, а пылающий терновый куст. Мне захотелось придумать для нее какое-нибудь имя. Заза было слишком избитым, да и Зузу тоже, но в имени обязательно должен был присутствовать звук «з». Рассказ о женщине, которая сморкается в свою салфетку, и о ее руках.
— У меня был роман с семью мужчинами одновременно, — неожиданно сообщила Ребекка.
Она опять сжимала в зубах сигарету. Во всяком случае, она хоть что-то сказала. Молчание наводит меня на мысли о смерти и о выковыривании прыщиков.
— Семь мужчин — это целая уйма, тебе пришлось изрядно попотеть. Я забыл, сколько там было библейских апостолов?
Она пила так жадно, что пришлось заказать еще одну бутылку вина. Левой рукой я ощупал в своем внутреннем кармане пачку лотерейных билетов. Правоверные евреи целуют молитвенник после молитвы, я же взял за правило целовать лотерейные билеты перед их использованием. Язычникам необходим идол.
— Апостолов было двенадцать. Это точно, я училась в воскресной школе.
— А я так никогда и не читал Новый Завет. Как ты думаешь, я много потерял?
— Ты можешь взять у меня и почитать.
Она отодвинулась от стола вместе со стулом и закинула ногу на ногу.
— Поджидая любовников, я бралась за тряпку и оттирала дом до блеска.
Я оторвал на мизинце заусенец.
— А что, они приходили все сразу?
— Нет, по одному.
— Значит, ты принимала их в тщательно прибранном доме?
— Грязи им и дома хватало.
Я оторвал еще один заусенец.
— Получается, они приходили к тебе из грязных домов?
Ребекка ненадолго задумалась.
— По-моему, да. Почти каждый из них жаловался на свою жену, что та, дескать, ничего не делает по хозяйству.
Мои мысли ушли немного в сторону. Я вспомнил, что недавно, когда мы с женой сидели в этом самом ресторане, она пересказывала мне фильм с участием Марчелло Мастроянни. В этом фильме Мастроянни заставил женщину кончить.
— Этот фильм, — сказала моя жена, — должен посмотреть каждый мужчина.
— И я тоже? — поинтересовался я.
— Да, — отрезала она, — и ты тоже.
Мы ужасно напились в тот вечер в гостиничном баре. За роялем сидел старый лысеющий пианист. Мы так ему аплодировали, что в конце вечера он подсел к нам за столик.
Я тогда еще намекнул жене, что мне, возможно, стоит бросить писать и устроиться дежурным по туалету. Сидеть в уборной в каком-нибудь ночном баре или стриптиз-клубе. Стать эдаким господином в смокинге, который с улыбкой подает клиентам салфетки, брызгает по их требованию им за уши лосьоном после бритья, чтобы от них не так подозрительно пахло, когда они вернутся домой.
