– Лика – не та, кто мне нужен, – наконец произнес Антон.
«А еще он предатель, – усмехнулась про себя девушка. – Стандартный предатель».
– Ты знаешь, а я не хочу, – вслух произнесла Даша. – Ты причинил мне очень сильную боль.
– Я даю слово, что этого больше не повторится, – перебил ее он и наконец заглянул в глаза.
– Ты меня, кажется, не понял. Я не хочу не потому, что ты сделал мне больно и я боюсь, что это повторится. Я больше тебя не люблю. – Она прислушалась к себе. – Да, именно так. И это твои проблемы, что ты поссорился с Ликой и теперь пытаешься найти ей замену. Или пусть даже ты на самом деле понял, что хочешь быть со мной, а не с ней. Неважно. Я в эти игры больше не играю.
– Ты всегда была такой категоричной и принципиальной. – Парень скривился. – Меня это в тебе раздражало. Мы можем хотя бы попробовать?
– Зачем? – Даша не видела смысла в том, что он предлагает. Она удивлялась самой себе и все спрашивала и спрашивала себя: неужели и правда все? Конец мучениям, тоске, несчастной любви, которая, как она думала, будет с ней до самой смерти?
Антон не знал, что ответить на ее вопрос. По всему было видно, что он пребывает в замешательстве.
– Ну, может быть, ты ошибаешься, – промямлил он через минуту, – и какие-то чувства у тебя ко мне остались?
– Даже если предположить, что это так, я все равно не вижу смысла давать тебе второй шанс. Есть такая народная мудрость: человек, предавший один раз, обязательно рано или поздно сделает это снова. Так что советую помириться с Ликой. Она, судя по всему, не знает этой народной мудрости.
Парень поднялся с дивана.
– Но друзьями-то хоть останемся? – спросил он.
– Прости, но мне такие друзья не нужны. – Даша отвернулась к окну, давая понять, что больше его не задерживает.
Вскоре она услышала, как хлопнула входная дверь.
Через десять минут в комнату деликатно постучался отец.
– Заходи, – крикнула девушка.
Папа устроился в кресле.
– Какой-то он пришибленный ушел. – Он смотрел на дочь, и по его глазам было видно, как ему любопытно узнать, чем закончился разговор.
– Наверно, его пришибло той точкой, которую я поставила, – улыбнулась Даша.
– Да… – протянул отец. – Видать, жирная была точка…
За этот вечер она не раз возвращалась мыслями к разговору с Антоном, но только еще больше убеждалась, что поступила правильно. Чувства сожаления не было – было другое: свободы. Будто крылья за спиной распахнулись, будто тяжелый камень, давно и привычно уже лежавший на плечах, рассыпался в пыль.
