Я очутилась в просторном салоне, с тремя рядами кресел, спереди и сзади отделенном от других секций автомобиля непрозрачными белыми перегородками.
Не успела сообразить, что осталась одна, и компанию никто составлять не собирается, как дверца беззвучно захлопнулась. И стало ясно, что я поторопилась приписать машине отсутствие окон.
Изнутри и стены и пол и потолок просвечивали.
Рейгард, видимо, предпочел моей компании уединение в другой секции, а Мелинду предусмотрительно уложил в третью, вместе с медперсоналом.
В машине приятно пахло какао.
Откуда Рейгард знает, что я с детства обожаю этот аромат? Для этого одного наблюдения мало! Он, что, собрал целое досье? Все неожиданней и неожиданней…
На фоне предусмотрительности, заботы мельранца моя, вчерашняя безумная реакция выглядела уж совсем некрасиво.
Я плюхнулась в мягкое, матерчатое кресло и бездумно уставилась в стену-окно.
Мимо торопливо пронеслась ярко-оранжевая птица с лиловыми крыльями и длинным, тонким клювом. Спикировала куда-то вниз и исчезла из виду.
Внутри росли и крепли досада и непонимание. Почему Рейгард не появился? Обиделся на вчерашнее? Решил, что я недостойна его великосветского общества?
Одиночество среди десятков пустых кресел давило, сердце колотилось все быстрее.
Мне хотелось потребовать от Рейгарда объяснений, быть может, извиниться, прояснить ситуацию… Увы! Перегородки, наверняка, звуконепроницаемые. И докричаться до Рейгарда я смогу лишь по прибытии на место. Не станет же он прятаться и там? Хотя… кто знает этого странного мельранца.
Вдруг ни с того, ни с сего нахлынула тоска. Хотелось заглянуть в его глаза, ощутить тепло его тела, да просто посидеть рядом.
Возле него даже ужас перед будущим Мелинды немного отпускал, появлялась надежда, что все закончится хорошо. Я почему-то верила Рейгарду, доверяла ему жизнь подруги и… свою жизнь тоже.
Было так странно, после стольких лет снова в ком-то нуждаться. В ком-то, кроме Мелинды. И находиться от него также далеко, как от подруги.
Я сжала кулаки и скрипнула зубами.
Как ему удалось так быстро заползти в душу? Мы едва знакомы, и большую часть времени нашего общения мельранец раздражал, пожалуй, даже бесил! Но чем дольше мы летели, оставляя позади зеленый океан поля, тем все сильнее скучала я по Рейгарду.
