— Может быть, я должна позвонить Джимми...
— Нет, — говорим мы с Мэтом в унисон.
— Отдай его мне, — приказывает Мэт.
Выпятив нижнюю губу, Ди кладёт телефон в руку Мэта.
— Ты самый плохой фиктивный парень на свете.
Когда двери лифта разъезжаются на верхнем этаже, Мэт выходит вместе с нами, хотя его номер этажом ниже. Ди опирается на него, пока я ищу ключ от номера.
— Сможешь провести её внутрь сама, если Пич ещё не спит? — спрашивает Мэт.
— Посмотри на меня, — требую я, щёлкая пальцами. Её взгляд не фокусируются. — Можешь попробовать в следующую минуту вести себя как можно трезвее?
— Да.
Она торжественно кивает, словно подписывает контракт. Выпрямляется и поправляет волосы. Чтобы подтвердить свои слова делом, подруга идёт к двери, держа руки широко разведёнными, будто балансируя на канате. Она поворачивается к нам и кланяется. Ди всегда артистка.
— Думаю, у вас получится, — говорит Мэт. — Мне нужно вернуться в клуб, забрать вещи.
— Хорошо. — Я иду за Ди к двери, но поворачиваюсь. Мэт до сих пор стоит у лифта, наблюдая, как мы направляемся к номеру. — Э-э, спасибо. За то, что дал Ди возможность повеселиться. И за то, что доставил её домой в безопасности.
— Не за что. — Он больше ничего не говорит, формальные слова повисают в воздухе.
— Рейган, — шепчет мне Ди. — Пошли.
— Иду, — говорю я, торопясь к ней.
Сегодня был не самый идеальный вечер, но я всё ещё чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке. Открываю дверь для Ди и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Мэта. Он тоже улыбается и машет мне на прощание.
Глава 7. Из Чарльстона в Литл-Рок
— Боже, прекрати мои страдания, — стонет Ди на диване тур-автобуса.
Мы покинули Чарльстон в пять утра, пока моя подруга переживала своё первое похмелье. Мы сказали Пич, что у Ди мигрень, и поэтому она смогла беспрепятственно выпить три таблетки аспирина и тонну кофе. Она отсыпалась примерно три часа. Я же не спала всё это время, наблюдая, как долины наполняются утренним туманом.
Мэт заскочил в наш автобус прямо перед тем, как караван покинул отель. Он вручил Ди конфискованный накануне телефон, и она застонала в ответ. Наши глаза встретились, и он слабо улыбнулся, прежде чем выйти из автобуса. Это было странно, и я не была уверена, почему это произошло — как будто ни один из нас не знал, что сказать.
С тех пор прошло три часа, и я снова и снова переживала в уме события последней ночи, вновь возвращаясь к новой песне Мэта, его хитрой улыбке после того, как он растоптал мою сигарету и к тому моменту, когда мы улыбнулись друг другу в конце вечера. Если бы я стояла совершенно спокойно, то, уверена, моё тело просто понесло бы к нему, как на крыльях. Кажется, мне нужно крепко упираться ногами в землю, чтобы противостоять его притягательности.
