— Мне трудно поверить в такую случайность.
— Мне тоже. Как и во внезапную вспышку роковой страсти.
Сергей вспомнил Эрвина и Аруну за столиком. Так это было не совращение юной девы, а попытка поговорить с любовницей? Которая сначала бестрепетно объявила, что хочет заняться сексом, а потом — что больше не хочет, и, возможно, не снизошла до пояснений… Теперь его вышлют на Землю. И он даже не узнает, за что.
— Хорошо, но что будет дальше? На что она рассчитывает?
— Спроси у нее.
Сергей поднял глаза на шефа.
— Она хотела тебя видеть. Разрешение тебе дано. Но, сам понимаешь, по результатам разговора отчитаешься.
* * *
Бежать на Сэнгере некуда, и специальных мест заключения нет. Есть комнаты в госпитале, предназначенные для временной изоляции лиц с симптомами нервных расстройств или передозировки этанола. В одну из таких комнат и поместили Аруну. О дополнительной охране она, вероятно, догадывалась. С другой стороны, не может же сколь угодно умная девчонка осуществить побег с базы на корабле? В одиночку такие дела не делаются.
Существеннее то, что она, по-видимому, не хотела.
Комнату сделали довольно уютной. Морской берег на оконном мониторе (картинка не из стандартного набора — на пляже мусор, какие-то лодки, не особенно живописные), работающий терминал, два кресла и выдвижная кровать. У терминала — колба с диковинным желто-синим цветком.
Аруна сидела в кресле. Она распустила косу (для томографии попросили, подумал Сергей), разделила волосы надвое и завязала узлами ниже ушей. Черные пряди плащом накрывали ее плечи и сбегали вниз, почти достигая пола. Она выглядела спокойной и веселой. Такой же, как на пятничной вечеринке. Или немного другой, кто их разберет, девушек.
— Здравствуйте. Я ждала вас… э, как вас зовут на самом деле?
— Сергей.
Она фыркнула.
— Ну, здравствуйте, Сергей. Я хотела сказать, что ваша выдумка была отличной.
— Вы поняли, что это ловушка? (Она кивнула.) Когда?
— Поняла, когда вы начали рассказывать, как это безопасно.
— Я где-то проврался?
— Нет, наверное. Я ничего не понимаю в мундеринге, но… я заметила, что вы врете.
М-да. И я ведь замечаю, когда кроха Джонни хитрит: «Дядя Серж, да мне просто мама велела не есть брокколи!» Я ничего не понимаю в брокколи — мало ли, вдруг на него бывает аллергия, — но услышав это «мама велела не есть», сразу позвал сестру. А Джонни, наверное, тоже казалось, что он врет убедительно, и с товарищами по детскому садику такое, вероятно, прокатило бы. Многофакторный анализ, чтоб его.
