— По вашим словам, этот источник нестабилен, — медленно сказал профессор. — Диагностируйте.
В полнейшем изумлении я уставилась на него, стараясь не обращать внимания, что и остальные не сводят с меня взглядов. То, на что намекал преподаватель, казалось немыслимым. Привести студента в место нестабильной силы и предложить его нормализовать? Первокурсницу? Это такая шутка? Проверка? Или профессор подразумевает нечто иное, а я не могу понять?
— Быстрее, Сорен.
— Правильно я понимаю, вы предлагаете мне стабилизировать источник? — нервно выдохнув, уточнила я.
— Если в том есть необходимость, — подтвердил магистр.
В этот момент, как никогда раньше, мне захотелось утопить обоих преподавателей. Странно, подобной кровожадности я в себе прежде не замечала, даже предательство Вилмара оставило равнодушным… Ладно, пора собраться и дать им то, что они хотят.
Я приблизилась к печати, прикрыла глаза и провела над ней рукой. Нет, не ошиблась. Источник действительно бурлил, и в какой-то момент мне показалось, что нити силы спутаны специально. Но играть с таким осмелится только идиот, ведь сложно предугадать последствия.
— Мне кажется, все дело в том, что спутаны нити, — нерешительно сказала я, когда от меня потребовали ответа.
— Кажется или уверены?
— Второе, — выдохнула я. — Произошел нагрев, и под давлением вода рвется наружу…
— Что делать в такой ситуации?
— Остудить…
— Так морозьте. — Он приподнял бровь. — Мы все прекрасно знаем, что вы владеете этим заклинанием. Стыдно не знать чары, которые носят имя вашего рода.
Пристально посмотрев на него, я осознала — это приказ. Не важно, проверка или нет, но от того, как я покажу и эту сторону владения даром, зависит все остальное. Мне нельзя разочаровать преподавателей. Он был прав, это заклинание и девять его ограничителей были придуманы в моей семье.
Кончики пальцев начало покалывать морозом, я чувствовала, как холодеет кожа и на ней появляется иней. В этот раз я сняла второй ограничитель. Не знаю почему, просто в какой-то момент поняла, что необходимо нечто более сильное, чем покрытие предмета коркой льда, но и сил на это требовалось больше. Теплый ветер, неожиданно коснувшийся моей щеки, словно подталкивал вперед, заставлял рисковать, умолял не оглядываться и показать все, на что я способна. Дуновение пропало, и я начала рисовать формулу пальцами, прикрыв глаза для концентрации. Мне не надо было смотреть на чары, чтобы знать, как они выглядят со стороны. Тонкие линии мороза сплетались между собой, закручивались кольцами, расцветали цветками. Через несколько минут я поняла: этого мало. Сняв третий ограничитель, ощутила, как успокаивается стихия под печатью.
