СОСТЯЗАНИЕ АКЫНОВ НА САМОТЛОРЕ
С поэтом Анатолием Кукарским мы вместе, точнее, одновременно писали свои поэмы о гремевшем и прославленном нефтяном месторождении Самотлор. Писали о его людях-открывателях, нефтедобытчиках и строителях. Это был, как тогда называли, социальный заказ. И мы на него согласились, несмотря на отдельные ухмылки либеральной братии, ревнителей «чистого искусства»: вот, мол, «заказуху» выполняют…
Благословил нас Константин Лагунов: действуйте смелее!
Мне, хоть и бывавшему на Тюменском Севере, никогда не доводилось еще видеть в действии буровую, да и само «черное золото», знал его только по школьной пробирке на уроке химии.
Как рассказать о Самотлоре убедительно и в поэтических красках? Ведь тут еще надо учитывать романтику, всеобщий духовный подъем, азарт освоения, колоссальный напор техники и «пламенных сердец». Все это было в ту пору, как и промахи, насилия над природой, которые признаем много позднее. А пока – от поэтов требовалось сказать свое яркое слово, сообразуясь с поэтическим душевным настроем, порывом, задачами области и страны в целом.
На дворе стоял март 1973 года.
Прежде чем попасть в город Нижневартовск, на Самотлор, и устроить «состязание двух акынов», как шутил Толя Кукарский, полетели в Нефтеюганск, где мы в группе тюменских литераторов участвовали в местных днях литературы.
Всякие авиаперелёты для Кукарского были серьезным жизненным испытанием, он панически боялся подниматься в воздух. Но если уж деться-то в общем было некуда, он граммов сто пятьдесят «принимал на грудь» для храбрости. Не знаю, как он в шестидесятых годах справлялся со своей должностью собственного корреспондента газеты «Тюменский комсомолец», постоянно проживая в Салехарде, где, кроме оленьих нарт с погонщиком и тынзяном, основной транспорт – самолет Ан-2 и вертолет? Но, кажется, справлялся неплохо. Его материалы и стихи о Ямале в молодежной газете мелькали часто. Имя его было на слуху.
