Нэд распрямился, будто собираясь с кем-то драться не на жизнь, а на смерть, и потребовал:
– Где она сейчас?
– Думаю, в поместье Флеминга. Но, если в Нью-Йорк, как собирался, прилетел ее брат с семьей, то она вполне может быть на ранчо его жены, Реджины. Маргарет ничего точно не сказала.
Эдвард заскрежетал зубами.
– Это правда?
Анна величественно повела плечами.
– Конечно. Я не стала бы врать.
Чувствуя себя совершенно уничтоженным, Нэд смог лишь сказать:
– Хорошо. Придется заняться розысками.
Чарльз осторожно предложил:
– А может лучше подождать, как предлагает Анна?
– Чтоб Маргарет забыла, как меня и звали? Нет уж. Я найду ее и попрошу прощения. Ожидание меня уничтожит. Я не умею ждать.
Наскоро попрощавшись, он вернулся к машине и сел в салон. Мэтт, искоса взглянув на сумрачное лицо босса, дипломатично промолчал, за что Нэд был ему искренно благодарен. Оказавшись через пару часов дома, Торвальд набрал телефон сыскного агентства. Обрисовав проблему, услышал уверения в немедленном начале работы и решил положиться на судьбу. Ему неистово хотелось увидеть Маргарет, сжать ее в объятиях и убедить в своей любви, но она была недоступна, и Эдвард метался от невозможности получить желаемое. Он не преувеличивал, говоря, что совершенно не умеет ждать, ожидание его убивало.
Вечером зазвонил телефон, и он кинулся к нему, истово желая, чтоб ему сообщили о местонахождении Маргарет. Но в телефонной трубке раздался резкий голос Эммы Торвальд, и горшего разочарования он еще не знал.
– Милый, ты не забыл о дне рождения Джима? – голос его бывшей мачехи звучал с нескрываемым удовлетворением, и Нэд насторожился. Что опять ей от него надо? – Мы ждем тебя ровно в семь, не опаздывай! – И, не давая пасынку вставить ни слова, она положила трубку.
Нахмурившись, Нэд позвонил отцу.
– Пап, ты приедешь?
Тот хмуро подтвердил:
– Конечно. Пусть у меня весьма и весьма натянутые отношения с Эммой, но Джим тут ни при чем.
– А Антония тоже будет?
– Нет, Тони не поедет. Она не выносит Эмму. Думаю, так будет лучше.
Эдвард тоже так считал. Мачехам, бывшей и нынешней, лучше не встречаться ни при каких обстоятельствах.
Близился вечер. Позвав на помощь дворецкого, Нэд облачился в смокинг и белоснежную крахмальную рубашку. Темно-серая с голубоватым отливом бабочка и до зеркального блеска начищенные итальянские ботинки с отутюженными брюками достойно завершили вечерний наряд.
Дворецкий льстиво произнес:
– Вы похожи на английского лорда, сэр. Чувствуется порода, знаете ли.
