Не чувствуя отклика, Филдинг вынужден был остановиться. Посмотрев на ее безучастное лицо, простонал:
— Как я теперь жалею, что я джентльмен! Насколько было бы проще, если бы я был простым парнем! Остался бы сейчас у тебя, и дело с концом!
— Даже зная, что я этого не хочу? — коварный чертик дернул ее задать ему этот провокационный вопрос, о чем она тотчас пожалела.
Придвинувшись вплотную к ней, Брукс мрачно пообещал:
— Ты бы забыла о своем нежелании ровно через пять минут!
Она испуганно отшатнулась, и он, взяв себя в руки, хмуро попрощался. Но пообещал очень скоро прийти снова.
Филдинг ушел, а Лорен еще долго не могла прийти в себя. Его страсть и напугала, и возбудила ее. Но не его объятий она хотела. Но как ей быть, если объятия Поля недоступны? Мысль, что она сделала всё, что могла, чтобы они были вместе, помогала очень плохо. Лорен очень, очень хотела увидеть любимого снова хотя бы издали, но не сомневалась, что Дюмон не колеблясь выполнит свое обещание, если она еще раз попадется ему на глаза.
Но есть еще почта. А если ей написать ему письмо? Эта мысль воодушевила ее, и она принялась строчить листок за листком, пытаясь излить то, что скопилось на сердце. Через пару часов прочитав написанное, поняла, что получилась просто жалкая бредь. Прочитав такое, любой бы решил, что имеет дело с психопаткой. Она медленно разорвала исписанные ровным четким почерком листки, и не колеблясь выбросила их в мусорное ведро.
На уик-энд вновь отправилась домой и два дня бродила в одиночестве по заросшим вереском пустошам, чувствуя лишь отупляющую пустоту внутри. Родители старались не вмешиваться, понимая, что дочь чем-то сильно угнетена.
Потом вновь потянулись напряженные трудовые будни, после которых она чувствовала только блаженное отупение и усталость. В очередную пятницу утром закинула в багажник своей маленькой машинки саквояж с вещами, приготовленными ею для уик-энда. После работы, не заезжая домой, отправилась в Бернфут с твердым намерением избежать встречи с Джеймсом. Она не видела смысла в продолжении предложенных им бесперспективных отношений.
Родители встретили ее ненавязчивыми расспросами о том, как прошла рабочая неделя. Поужинав приготовленными матерью тушеной рыбой под острым соусом и сливовым пудингом, Лорен немного посидела в саду, кутаясь в большой шерстяной плед, молча глядя на юг. На душе было пусто и безнадежно.
Приближался декабрь, а с ним и женитьба Поля. Это было горько, так горько, что у нее даже слез не было, чтобы выплакать горе. Они оседали где-то на уровне сердца, придавая всему вокруг вид грустный и беспросветный. Даже веселый глуповатый пес Шелл солидарно загрустил и молча улегся у ее ног, не пытаясь играть и выпрашивать подачку.
