Но донья Аделина не собиралась останавливаться.
– Я на свадьбу не приеду, пусть меня даже на коленях умоляют! Я не хочу, чтобы мой внук повторил судьбу моего сына.
Риккардо сердито спросил:
– И каким это образом?
Донья Аделина высокомерно парировала:
– Я не хочу, чтобы его предала его собственная жена!
Тут прозвучал высокий надрывный голос Бениты:
– Роуз не изменяла Диего.
Все повернулись к ней. Донья Аделина величественно выпрямилась на стуле и вперила черный взгляд в дочь.
– С чего ты это взяла? Тебя же тогда не было в доме, ты училась в католическом лицее Барселоны. К тому же ты была слишком мала, чтобы понимать, что происходит.
Бенита мелко перекрестилась.
– Мне было уже пятнадцать лет, мама. Я понимала, что Роуз никто не любит. Ты о ней говорила только гадости, отец тоже косился. Долорес вообще твердила о том, что ее нужно выжить. И я решила исполнить роль судьбы. После чтения какого-то глупого любовного романа написала Роуз записку от имени любовника, и во время каникул подкинула записку в ее бумаги. Диего ее нашел, но не сразу, а через месяц. Вот поэтому меня и не было во время того страшного скандала. Я об этом сожалела всю свою жизнь.
Долорес потрясенно прошептала:
– Так вся эта история всего лишь из-за листка бумаги? Я-то думала, он застал ее с любовником!
Мать покосилась на Мариту.
– Мне тоже так казалось. Диего так вспылил, так обвинял Роуз, что у всех сложилось мнение, что он застал ее в пикантной ситуации. Мне и сейчас кажется, было нечто гораздо большее, чем записка.
Бенита сложила подрагивающие руки на коленях и покаянно склонила голову.
– Если бы я знала, чем все это кончится, никогда бы этого не сделала! Но я не понимала, что творю. Но Господь и наказал меня за это, забрав любимого мужа.
Диего с перекошенным лицом выкрикнул:
– Двадцать лет я был уверен, что жена меня обманула, и вот выяснятся, что все эти годы я жил во лжи! Меня подло обманули, мне изуродовали жизнь, я напрасно выгнал любимую жену из дома!
Бенита принялась горько рыдать, прикрываясь платочком.
– Прости меня! И ты, Риккардо, прости!
Риккардо побледнел.
– А я-то считал вас лучшим членом нашей семьи! Какой же я глупец!
Донья Долорес ехидно заметила сестре:
– Теперь тебе придется всю жизнь работать, чтобы перебиваться с хлеба на воду! Никто из нашего семейства тебе помогать не будет!
Сеньора Бенита удивленно посмотрела на сестру.
– А при чем тут деньги? Разве за деньги можно воскресить моего дорогого Эдуардо? Или вернуть Риккардо годы, прожитые без матери? Или убрать горечь из души Диего? О чем ты говоришь?
