Дорога к себе | страница 65



– Угадала. Но почем ты знаешь, что он выполнит мои пожелания?

– Пожелания? Я бы другое слово использовала. Ну, да ладно. Может, и не выполнит, конечно. Но тогда ведь ему придется туго?

– Придется туго.

Борис повторил ее слова так жестко, что Василиса невольно поежилась. Она внимательнее на него посмотрела. Его четкий профиль был мрачен. Брови нахмурены. Губы поджаты. Почему он так суров? Вроде бы надо расслабиться, ведь все закончилось.

– Мужу о происшествии говорить будешь? – слово «мужу» он не сказал, а выплюнул, и это насторожило Асю. Что еще он задумал?

– Конечно. Придет со смены, и расскажу. А что?

– Ничего. А он с Абрамовым разборку не начнет?

Ася враз поскучнела.

– Не думаю.

Борис понял то, что не прозвучало: если бы на ее месте была Ольга, Виталий бы Глеба в бараний рог свернул. Вот ведь свинство! И какого лешего Василиса с ним живет? Ведь прекрасно знает, что он ее не любит!

Василиса внезапно зевнула и быстро прикрыла рот ладонью.

– Извини, дико спать хочу. Смена была тяжелой.

Сердце Бориса пронзила острая жалость. Он снова зло подумал, что с ним ей бы не пришлось надрываться в ночную смену. И вообще работать бы не пришлось. Он уговорил бы ее учиться на врача. Это гораздо легче, чем пахать за гроши на этой бешеной работе.

– Что ты будешь делать, если Виталий уйдет к Ольге? – вопрос прозвучал безжалостно, и Василиса вздрогнула.

– С чего ты это взял?

– Интуиция, если хочешь, интуиция.

– К чертям эту твою интуицию! – Ася храбрилась, но Борис видел, что она по-настоящему испугана. – Виталий никогда меня не оставит. Он порядочный человек.

Борис не выдержал.

– Какого лешего ты вешаешься на шею мужику, который тебя не любит? У тебя что, совсем гордости нет?

– Я ему на шею не вешаюсь! – уязвленная Василиса ответила тоненьким ломким голосом. – Он, между прочим, сам предложил мне за него замуж выйти. Я ему не навязывалась.

– Он в то время себя просто потерял. Интересно, сейчас бы он тебе это предложение повторил?

Она посмотрела на него затравленным взглядом, но промолчала. Прежняя Василиса бросилась бы в битву, невзирая на личности, а эта только тихо всхлипывала, глядя перед собой неподвижным взглядом.

Чертыхнувшись, Борис свернул на обочину, остановил машину и резким движением придвинулся к ней. Крепко обхватив ее затылок, прижался к губам и принялся целовать с мучительной, невыплеснутой страстью.

Василиса дернулась раз, другой, но он ее не отпустил. Он гладил ее волосы, целуя и целуя, не желая выпускать.