Под ружьями шахтеров балахонщики побросали оружие. Шустер с трудом передвигал ноги. «Дурак! Был бы сейчас нормальным красным мэром. Господи! Что будет с Нэнси и детьми? Они теперь… как это… члены семьи врага народа».
— Что, Дэн, жалко ихнюю демократию? — подмигнул приятелю Шеферд.
— Да пропади они пропадом, эти шуты и ворюги, с их дармовой выпивкой перед выборами! А «Москоу ньюс» я в руки не возьму, пока в ней не поменяется редактор. Чуть до крови город не довел, дерьмо господне!
А на трибуне уже стоял Фостер.
— Я председатель Компартии США. Есть в этом городе коммунисты?
— В общем, это мы… То есть, мы просто левые, — отозвался Фил Маркович.
— Не торопись, парень. Ты еще не прочел ни одной книжки, когда я, Джим Майнер, уже бастовал и попал в черный список. В партию, правда, не вступил, хотя и приглашали, — сказал Гоблин.
— Вот и хорошо. Будете вместе создавать партком. Социализм строить молодым и образованным. А не только старым неучам вроде нас с товарищем Майнером, — улыбнулся Фостер.
Капитан Маэда стоял, положив руку на эфес катаны. Все задания были провалены. Оставалось совершить харакири. Но доценту Маэде вовсе не хотелось умирать. Кто тогда спасет бесценные останки саскватча? Сейчас он уведет Рейгана с его киношными всадниками в Льюистон. И отправится к устью Лосиной речки.
А над площадью уже разносился голос Честерфорда:
— Поздравляю вас, товарищи! Москва стала красной. Кому это не нравится, пусть уходит к японцам. А мы дадим место нашим защитникам — красным воинам племени нимипу!
На середину площади выехали индейцы, спешились и начали воинский танец. Впервые они плясали его в этом городе не для туристов, а как победители. Вместе с ними плясали делегаты. Горожане дружно хлопали. Все бы индейские войны кончались так.
— А теперь — танцуем все! Оркестр, «Рио-Риту»!
Мистер Брайт, дирижер городского оркестра, довольно усмехался. Не зря его музыканты тайком разучили столько мелодий. Не знали разве что японского гимна.
А площадь танцевала под звуки старого пасадобля из любимой всеми «Серенады Солнечной долины». Плясали горняки и студенты, торговцы и мастера, индейцы и белые. Рушились все приличия. Черный Бен танцевал с супругой мэра, а сам Честерфорд — с молоденькой студенткой. Рейган, очаровательно улыбаясь, отплясывал с восторженной горожанкой, а капитан Маэда изящно пригласил на танец красивую скво. Плясали, не сводя друг с друга влюбленных глаз, Мэг и Чарли. Разведчица танцевала с могучим техасцем, словно в родной Москве на школьном вечере, а оба ковбоя нашли себе таких партнерш, к которым раньше и на порог ступить бы не посмели. Вспомнив довоенные времена, плясал с молодой негритянкой капитан Малсагов. Войны для всех них сегодня уже не было. Хотя не всем дано было дожить до ее конца.
