— Выгнали-с-с-с, Татьяна Владимировна!
— Что-то часто вас, молодой человек, выгоняютс-с-с?
— Ох, и не говорите! Но что ж поделаешь?! С-с-сы!!! — совсем уж сильно «заэскал» Степка…
— Наверное, на этот раз я тебя выручать не буду. Неудобно так часто пользоваться служебным положением-с. Как ты думаешь? С-с-с! — в свою очередь, Татьяна Владимировна очень похоже передразнила Степку.
— Глядя в ваши усталые и грустные глаза, я думаю, что не стоит тратить остатки сил на восстановление справедливости. Тем более, что глубина моей провинности ничтожна. Во всяком случае, наказание не адекватно моему проступку…
— Да, Степочка, я даже некоторых учителей посылала бы к тебе — учиться излагать… Сы-сы-сы! — удаляясь, опять издала понравившиеся ей свистящие звуки завуч…
Степа заскучал. С его кипучей натурой — сидеть без дела… Наконец, не выдержав, он постучал в дверь класса и заглянув, произнес:
— Марья Антоновна, вот мы тут только что опять с Татьяной Владимировной беседовали. О разном: о подрастающем поколении, об учебе, о детской психологии, да много ещё о чем… Но это не важно!.. Так вот, она придумала, как нам с вами выйти из этой ситуации. В смысле, и мне на урок вернуться, и вам выполнить долг педагога…
— ?
— Меня наказали, выгнав с урока. Прекрасно! Но давайте, вы просто смените это наказание. К примеру, с целью перевоспитания, поручите мне на дом подготовить реферат… Как внеклассное чтение! Пусть даже и не по программе…
— Хорошо, — сдалась литераторша, — Чтоб ты мне больше не мешал, я соглашусь. Подготовишь к следующему уроку небольшой «рефератик» по теме «Мистическое в произведениях Николая Васильевича Гоголя». Ну как?
Степка опешил. Ничего себе напросился! К следующему уроку, да еще по такой объемной теме! Вот это погорел!
— Что ж ты стушевался? Ты же любишь читать всё подряд. Для тебя труда не составит написать то, что я прошу, страниц так на десять- пятнадцать…
— Сколько, сколько?
— Пятнадцать — двадцать. И сделаешь по реферату устный доклад для всех.
Степан понял, что если он опять что-нибудь переспросит, количество страниц только увеличится. Поэтому он тяжело вздохнул и, согласившись, понуро промолчал.
